Анель Азимхан
Что мы могли знать о Туркменистане в прошлом веке советского времени? В отношении культуры - ничего. В школах преподавалась больше всего история России и западных стран. Что касается истории Средней Азии и народов, ее населяющих, то материалы были представлены скудно и интерпретировались с позиций “старшего брата”.
Эти стереотипы в трансформированном виде сильны по сей день: к сожалению, для широкой публики Туркменистан ассоциируется с газопроводом, нефтью и хлопком. Но есть ценности другого, более высокого плана. Мне хотелось бы поделиться некоторыми впечатлениями относительно одной из страниц духовной культуры Туркменистана, связанной с фигурой выдающегося суфия и ученого - Абу Сагыта Абулхайра

Мы с университетским коллегой выехали из дождя со снегом, а попали в сказочную бархатную осень.
Готовясь к поездке в Ашхабад, я взяла с собой книгу Энтони Сторра “Музыка и сознание” с эпиграфом “Музыка - лекарство для разума”. Ссылки на Фрейда, Юнга и Шопенгауэра, изобиловавшие в книге, соседствовали с высказываниями великих композиторов, тем не менее меня не покидало чувство, что нечто существенное оказалось за рамками повествования.
Выпавшим из поля зрения оказался опыт Востока, о котором в свое время написал ряд фундаментальных работ соотечественник Сторра, историк и теоретик музыки Генри Джордж Фармер. Прослеживая развитие древней музыки, он выделял философские и духовные истоки искусства халдеев и вавилонян, древних греков и арабов, приближая нас к музыкальному искусству прошлого. Фармер также и самый известный исследователь “Большой книги музыки” - “Китаб аль Мусика аль-Кабир”.
Автор указанного сочинения - выдающийся философ и ученый Абу Наср аль-Фараби (873-950) жил в атмосфере интенсивных исследований и открытий золотого века классического ислама.
Абу Сагыт Абулхайыр Фазлаллах ибн Мухаммад (967-1040), которому была посвящена конференция, трактаты аль-Фараби знал не понаслышке. Туркменский суфий занимался логикой, метафизикой, естественными науками и музыкой, как и его выдающийся предшественник из Отрара.
Несмотря на противодействие определенной группы богословов-улемов, в культуре Арабского халифата сложился культ музыки. На страницах “Тысячи и одной ночи” говорилось о том, что музыка может быть подобна пище, лекарству и безумию. Суфии считали, что музыка воздействует подобно солнцу, опаляя одних, освящая и питая других. Музыка осмыслялась с точки зрения практики и теории, истории и философии, медицины и математики, физики и психологии.
В одном из старейших трактатов по суфизму аль-Худжвири приводится притча о том, как и благородный Дауд (библейский Давид), и падший ангел Иблис собирали вокруг себя одинаково зачарованные толпы людей. Как видим, проблема духовного и этического в музыкальной эстетике ислама, когда слушатели разделялись на “благословенных” и “проклятых”, ставилась чрезвычайно остро. В русле такого контекста проводились и особые музыкальные опыты. Абу Сагыт расширил понимание музыки, проводя обучение своих учеников посредством практики “сама’” - слушания.
Гостеприимство хозяев не отвлекало нас - представителей нескольких стран - от сознания того, что мы собрались здесь с миссией паломничества к мавзолею великого уроженца средневекового туркменского города Мехне Абу Сагыта. Будучи отмечен силой духовного прозрения и святости, удивляя способностью творить чудеса, шейх не пренебрегал научным познанием. Проведя несколько лет в затворничестве, аскезе и сложных духовных упражнениях, суфий был добр, ласков и щедр со всеми. “Я занимаюсь расспрашиванием каждого, кто выбрал путь самосовершенствования...” - писал он. Угадывая проявление божественного начала в каждом, он привлекал к себе людей, превращая даже недругов в своих почитателей.
Десять веков назад в Мехне к шейху Абу Сагыту, которого впоследствии стали называть Меана-баба, приезжали за советом и благословением основатели туркменского государства Великих сельджуков - Чагрыбек и Тогрулбек. Посещал Мехне визирь Низам аль-Мульк. Не раз наведывался сюда Абу Али Ибн Сина. С последним связывали Абу Саида дружеская расположенность и симпатия. Оба они были разносторонне образованы, оба занимались изучение лекарственных трав и врачеванием, обоих волновали философские проблемы логики, оба были одарены поэтическими и музыкальными талантами.
Главное богатство любой страны - это люди. Две мои поездки в Туркменистан оставили незабываемые воспоминания не только о феноменальной культуре Парфии и сельджуков, но и о радушном и деликатном гостеприимстве туркмен, умении создавать легкую атмосферу праздника.
Соотечественники великого шейха в Мехне устроили выставку художественных ремесел, дарили нам сувениры и талисманы. Мы общались, и дух Абу Сагыта витал над нами. Бережное отношение к своей культуре в современном Туркменистане вызывало чувство восхищения и - что более удивительно - уверенность в том, что этот народ сумеет выстоять в любых испытаниях.