Мира Кудабаева
Государственный академический русский театр драмы имени М.Лермонтова продолжает радовать зрителей. Публике, подуставшей от “новой драматургии”, лермонтовцы на этот раз приготовили спектакль на классический сюжет - “Король Лир” Уильяма Шекспира. Однако сразу стоит сказать, что классика никогда не исчезала из репертуара театра. “Король Лир” в постановке народного артиста РК, художественного руководителя театра Рубена Андриасяна: гармоничное сочетание режиссерской мудрости, красоты визуального ряда и мощности эмоционального посыла

Верность первоисточнику и скрупулезное разгадывание замысла классика, послушное следование приметам места и времени давным-давно перестали быть целью для многих режиссеров сегодняшних действ и их исполнителей. В данном контексте приятное исключение - Рубен Суренович Андриасян.
Итак, про что, коротко говоря, пьеса “Король Лир” английского классика? И какие эмоции должен вызвать старый отец, преданный своими дочерьми? Или другой недальновидный отец - Глостер, обманутый своим побочным сыном? Или королевский Шут, исчезающий на середине пьесы неизвестно куда? Или целая страна, бездумно разрезанная на куски?
Впрочем, такие вопросы уместны в нашем случае, когда есть задача вызвать у публики сильные чувства. Итак, жалко ли Лира, короля Британии, в исполнении заслуженного артиста РК Юрия Капустина? Да.
И благодаря тому, что в “Короле Лире”, поставленном главным режиссером театра, царит его величество актер.
Лир, Юрий Капустин, - замечательное создание, кажущееся предельно ясным и простым, также полное неопровержимой правды и самой доподлинной жизни. Да, король Британии являет собой дряхлую, полуразвалившуюся “прореху на человечестве”.
Думаю, многие поклонники актера испытали нечто похожее на шок, когда на сцене появился величественный король Лир. Его величие было особенным. Восток и Запад сочетаются в Лире Юрия Капустина естественно и непринужденно, как иллюстрация рушащегося мира, как “удобрение” грядущей цивилизации. От этого - величие, достоинство, но и капризно вздернутый волевой подбородок, желание погрузиться в заведомую лесть - тоже от этого.
Когда мир рушится, надо испробовать все, что не довелось еще познать, например, на вкус (как слезы Корделии). Наконец, на истинность (как верность Кента). Актеру удалось создать некий симбиоз Плюшкина, Гобсека, пушкинского Скупого и японских нэцкэ, изображающих уродливую старость. И в этом Юрию Капустину наверняка помогла художница по гриму Ирина Бобкова, которая потрудилась на славу. У главного персонажа выразительно подчеркнуты носогубные складки и серая сморщенная кожа щек. Но что за голос! Скрипучий, шипящий. Что за мимика! Рот непрестанно жует и шамкает, глаза остановились. Кошмар восседает на английском троне. Плюс стариковский каприз. Плюс маразм.
Право слово, если бы даже потом этот Лир не привел во владения Гонерильи (Анастасия Темкина) свою бесчинствующую свиту и не продолжал насаждать там свои порядки, все равно дочку можно было бы понять: от одного зрелища всего этого хочется держаться не только подальше, но самое главное - жить!
Повторим: актер Капустин чрезвычайно выразителен и неподражаемо, захватывающе естествен. Ему удалось показать зрителям, как страшно, когда рвутся самые естественные связи - узы, связывающие детей и родителей, сестер и братьев. Искусство известного артиста говорит нам о том, что единственный выбор, который есть у нас, - выбор между любовной сопричастностью людей и ужасом вражды...
А вот будет ли жалко зрителям Шута, которого так вдохновенно создал актер Игорь Горшков? Наверняка. А Глостера, детально и тонко созданного заслуженным артистом РК Александром Зубовым? Пожалуй. И кстати, Александр Зубов замечательно читает (именно читает, красиво и нараспев) шекспировский текст.
А вот страну Британию? На мой взгляд, нисколько.
Попробуем зайти с другой стороны и поискать в версии лермонтовцев новые смысловые акценты. К примеру, вечная загадка - экспозиция, то есть вопрос: с чего бы это король Британии объявил о разделе государства между детьми таким странным способом - требованием слов любви в свой адрес? Какая-то ведь была в его королевстве до этого момента жизнь, какие-то были в ней им же (Лиром) установленные законы? Рубен Суренович рисует эту предысторию в стиле критического реализма. От почти пустой площадки, единственный реквизит - королевский трон, который постоянно меняет местоположение, и умелого светового решения (художник-постановщик Эрнст Гейдебрехт), также от костюмов (художник Людмила Кужель) веет особой тайной.
И все же, от чего в спектакле Рубена Андриасяна страдает Лир? От того, что однажды потерял вместе с королевством свою царственную функцию? А может быть, он смог в своей королевской голове выстроить вполне допустимую логику, согласно которой и власть, и трон - вещи мнимые, преходящие, а одиночество, предательство и коварство близких по крови людей, да и природные стихии, увы, возвращают нам нашу первородную суть.
Неплоха Корделия - Ольга Ландина, угловатая, нежная девчонка, которая совершенно непостижимым образом способна искренне любить своего отца. Проникновенно играет старика народный артист РК Гавриил Бойченко.
Финал спектакля завершает трагическая сцена: в одном каком-то призрачном измерении сошлись живые и мертвые, и каждый занят своим делом, и все, кажется, наконец-то успокоились. История окончена. И что это было? Какое добро пало жертвой какого зла? Чья же энергия произвела цепную реакцию? Шекспир в транскрипции Рубена Андриасяна держит ответ!