Айгерим бейсенбаева
Одна из самых главных миссий Центра современного искусства Сороса - интеграция современного искусства Казахстана в мировой художественный процесс. А для того, чтобы интегрировать искусство, как говорит директор центра Валерия Ибраева, его нужно было сначала создать. На это Центру современного искусства Сороса потребовалось десять лет

- Валерия, Центру современного искусства Сороса исполняется 10 лет. Расскажите о главных достижениях центра за это время.
- Первые пять лет мы потратили на обучение. Нельзя сказать, что Казахстан - активный участник международных художественных процессов. Но какая-то часть художников все-таки принимает участие. И в общем-то частично наша миссия выполнена. Всего за десять лет. Я довольна результатами, думаю, в таких условиях большего добиться просто невозможно.
У нас было несколько по-настоящему интересных проектов. Один из них - обучающий: мы воспитывали художников, обучали сотрудников музеев, у нас было много семинаров по культурной журналистике. То есть кроме внедрения в международный художественный контекст имеется в виду паритетное участие, одной из главных задач была поддержка современной культуры. Это относится и к самим художникам, и к выставочной деятельности, и к художественному процессу, и к поддерживающим организациям, музейной деятельности, культурной журналистике и так далее. Тренинги, конференции и семинары.
Из тематических целенаправленных проектов можно отметить “Видеоидентичность”. Проект работал на всю Среднюю Азию, исключая Туркменистан. Мы целый год работали над созданием видеоарта Центральной Азии. Этот вид искусства появился с подачи этого большого проекта, который помимо всего прочего включал в себя обучение. Закончилось все это грандиозным фестивалем. И до сих пор работы, которые мы демонстрируем на различных художественных форумах, и другие международные кураторы, кстати, тоже, - это произведения, созданные в рамках проекта “Видеоидентичность”.
И второй большой проект, который помог нам расширить сферу нашего влияния, - это проект под названием “Пункт назначения - Азия”. Проект длился в течение двух долгих лет и объединил художников стран Средней Азии и Южной Азии (Пакистан и Индия). Можно сказать, что мы выстроили новый культурный меридиан. Мероприятие было построено на одной идее - поскольку все мы, азиаты, всегда смотрим на себя глазами европейцев и ориентируемся на Европу (евроцентричность, особенно культурная, - это явление неоспоримое), мы попробовали посмотреть в обратную сторону.
Кстати, сейчас у нас в планах есть идея поработать с таким опасным регионом, как Афганистан. Несмотря ни на что, там есть Центр современного искусства в Кабуле, и я месяц назад встретилась во Флоренции с директором этого центра. Это очень интересный человек, и, естественно, работает он в абсолютно жутких условиях. Я всегда думала, что у нас самые плохие условия, а оказывается, есть намного хуже. И может быть, попробуем поработать с этим соседним регионом, я думаю, будет очень интересно, поскольку у нас получаются паритетные отношения.
Что интересно - с Европой у нас, можно сказать, равновесные отношения, а вот с Россией нет! Все-таки наше с ними постколониальное сознание действует и по сей день.
А вот с нашими южными соседями по континенту чрезвычайно интересный процесс совместной работы сулит всегда массу открытий. Даже одна наша художница Наталья Дю назвала нашу поездку в Индию катарсисом. И это очень похоже на правду.
- Изменилось ли за эти годы отношение других стран к казахстанскому искусству?
- Самое главное, что мы вообще возникли на художественной карте мира. Это одно из самых главных наших достижений. Очень часто иностранные гости приезжают специально к нам. Одно из достижений глобализма - это становление мировой художественной системы. И это очень влиятельная система, надо сказать. Она поддерживается банками, правительствами, громадными фондами во всем мире. Даже вот в Шайе открылось биеннале - более “затхлый” уголок в мире просто сложно найти! Эмират, где современного искусства при их жестком клерикальном режиме быть не может. Но тем не менее и там оно возникло.
Мы включены в эту систему, правда, к сожалению, до сих пор наше современное искусство практически не поддерживается казахстанским бизнесом и уж совсем минимально - государством. У нас нет соответствующей поправки к законодательству, согласно которой налоги бизнесменов уменьшаются от осуществления актов благотворительности, как за рубежом, поэтому нашим бизнесменам не интересно поддерживать искусство. Но какие-то шаги все-таки делаются.
- Насколько я помню, интерес к нашим культурным мероприятиям проявляется больше со стороны иностранных гостей, нежели наших соотечественников, судя по конференции “Восточный ориентализм”.
- Я надеялась на то, что данное мероприятие покажется интересным нашим людям, но, как ни странно, особого интереса я не заметила. Я связываю это с нашим общим изменением морали. Культурное пространство нашей страны сжимается. Вот буквально позавчера мы понесли тяжелую утрату - умерла Ольга Маркова, которая развивала фонд “Мусагет”. Все меньше и меньше альтернативных культурных инициатив...
А что касается нашего центра, к концу года у нас начинается мандраж, так как не ясно, что будет дальше. Это несмотря на десятилетний юбилей.
- Завершился проект “Пункт назначения - Азия”. Расскажите, пожалуйста, об итогах.
- Наш художник Трякин-Бухаров находится в данное время в Дели, куда он был приглашен на художественную резиденцию. Это один из итогов нашего сотрудничества в рамках проекта.
Во-вторых, я в ноябре была на двух конференциях - в Любляне, где выступала с докладом об этом проекте, и в Штутгарте, куда я также была приглашена рассказать о нашей инициативе.
Эксперты по итогам проекта заключили, что наш центр может привнести свежую струю в объединение азиатских стран и, может быть, даже внести свою лепту в переориентацию стран Азии - изменить свой имидж от террористических угроз к культурному сотрудничеству.
Часто говорят, что культура и искусство - это возможность диалога. Возможно, мы и не сможем потушить пожар конфликтов, раздутый в некоторых азиатских странах, но точно можем послужить процессу сглаживания конфликтов.
- В нашей стране к экспериментам любого рода, в искусстве в том числе, относятся с недоверием. Как можно переломить ситуацию?
- Эксперимент в искусстве все-таки состоялся. Подросло новое поколение электронных менеджеров, художников и так далее. И они более спокойно к этому относятся.
Старые художники стоят на своих позициях. И они просто не хотят меняться. А некоторые авторы, например, Еркин Мергенов или Тимур Сулейменов, приемлют это искусство, помогают ему, понимают, и ничего страшного с ними не случилось из-за этого. Только помогло.
Нам всегда были интересны новые направления в искусстве. И вот наконец мы нашли экспериментальную живопись. Мы всегда хотели работать с нашими живописцами, но это направление у нас находится в таком глубоком кризисе, что все наши эксперты впадали в состояние шока от любой попытки проанализировать ситуацию. Любой живописец, который хотел участвовать в наших проектах, показывал что-то вроде бесконечных изображений батыров и лебедей.
Вот сейчас на нашей выставке “Угол зрения” висит цикл неординарных живописных произведений, и я просто счастлива, что он появился. Что касается самой выставки, то обычно мы выбирали какую-нибудь тему и просили художников как-то отреагировать на нее. В этот раз мы думали, нужна ли вообще тема. Сейчас вот кризис, усталость и какая-то апатия наступает, и мы попросили художников попытаться найти позитив в нашей сегодняшней жизни.
- Получилось?
- По-моему, нет.