Ольга Шишанова
Неожиданная в своих профессиональных трактовках режиссер и красавица, женщина-загадка и художественный руководитель музыкально-драматического театра имени Жантурина в Актау Гульсина Миргалиева в очередной свой приезд в Астану любезно согласилась на эксклюзивное интервью нашему изданию

- Гульсина, в предыдущий раз вы посещали Астану год назад - вас пригласили на постановку “Томирис - царица Савская”. Спектакль получился великолепным, а что с тех пор изменилось в вашей творческой жизни?
- В Актау я поставила “Гамлета”, для меня это было новшеством, потому что мне всегда казалось, что к нему надо прийти, причем в том возрасте, когда ты как режиссер не сильно молод, но еще и не стар. Только тогда ты можешь заняться “Гамлетом”. Вот я и занялась - сегодня у меня есть опыт, у меня есть силы, и я могу смотреть трезво на ситуацию, вокруг которой было столько шума. Я создала свою версию “Гамлета”, которой мне было безумно интересно заниматься, и потому эта постановка стала для меня событием года.
Кроме того, я поставила пьесу “Аблай-хан” по произведению Абиша Кекильбаева. Тоже очень серьезная вещь, которая, как и “Гамлет”, потребовала от меня много сил, много вложенных эмоций. Я горжусь этими двумя большими постановками, которые имеют право быть спорными, могут кому-то не нравиться, но мне за них не стыдно.

- Но они разные - и по временному отрезку, и по характерам героев, и в постановочной части. Как вам работалось над каждым из них?
- Спектакль “Аблай хан” я поставила раньше “Гамлета”, его даже посмотрел сам автор Кекильбаев, и должна сказать, что в нем я выступаю со своей гражданской позиции. Во-первых, все происходящее схоже с проявлениями нашего времени, и у меня в постановке это соблюдено, во-вторых, я призываю всех подходить к любой жизненной ситуации сознательно, без ложных выкриков, основываясь на том, что мы все должны быть просто вместе в тревожное время. Вот это и есть основная мысль спектакля “Аблай хан”, поставленного вполне современным театральным языком, а не как можно было бы подумать - в чапанах, с луками, стрелами и копьями. Нет. Это сделано в форме исторической конференции, где тем не менее задействован практически весь текст из самой пьесы. Я не считаю эту постановку призывом к чему-либо, это всего лишь мои мысли, причем с упором на то, что так должны думать и поступать мужчины - потому в спектакле не присутствует ни одной женщины - я убрала в нем все женские роли. Это чисто “мужской” спектакль, потому что родину должны защищать мужчины, у них это получается гораздо серьезнее. Кстати, когда этот эксперимент я продемонстрировала в Астане, он был несколько сыроват, уже затем я доделала его так, как посчитала нужным. Теперь эти две версии весьма сильно отличаются друг от друга, надо сказать.
- Что же Гамлет?
- У меня проявилась прямо-таки любовь к этой пьесе, хотя до этого я много смотрела разных его постановок, не единожды перечитывала, но когда я взялась за него сама, у меня поменялся взгляд. Потому что когда начинаешь ставить спектакль лично, это совсем другое дело. А тут все сложилось - моему театру 13 лет, мои артисты растут, и в их жизни должен появиться Гамлет. То есть, в первую очередь, я думала об артистах, их профессиональном росте, их репертуаре, что и вылилось в постановку этой пьесы. Я считаю, что получилось очень интересно и нетривиально хотя бы потому, что я открыла для себя абсолютно новую историю самого Гамлета в истинно казахском прочтении, где оно называется амен-герлик. Когда умирает старший брат, то, согласно казахскому народному обычаю, его вдову должен взять в жены младший брат. Вот и в моем спектакле, который начинается с того, что Гамлет спит, ему приносят телеграмму и говорят, что соболезнуют, это прослеживается в необычной манере. Главный герой вдруг оказывается на свадьбе, где звучит знаменитая свадебная песня в исполнении группы “Дос Мукасан”, а у меня это воплощение плана Полония, которого непонятно отчего вдруг выставили глупцом у Шекспира. Я же так не считаю.
- У вас другая история...
- Да. Полоний возводит до короля младшего брата. У меня нет Призрака - у меня есть подстроенная ситуация. Полоний объявляет сумасшедшим Гамлета, которого в итоге вроде как должны убить, но я его не убиваю. Кстати, некоторые декорации у меня состоят из развешенного стираного белья, а идея в том, что правда - не найдена, в то время как зло еще больше умножилось. В спектакле я использую казахский народный плач - жоктау, да и многие казахские национальные традиции, пусть некоторые из них и завуалированы, я стремлюсь в этой пьесе обозначить. Повторю, для меня это все было внове, все было очень интересно, наверное, поэтому оно так легко все пошло и “легло” как нужно.
- Сейчас вас пригласили в Астану снова...
- Меня пригласили на постановку пьесы, написанной Розой Мухановой “Сара”. Это нечто вроде обобщающего сюжета истории пророка Ибрагима и его двух жен - Сары и Ажар. В библейской версии речь идет о пророке Аврааме. Но я хочу сказать, что прикасаться к Корано-Библейской теме не всегда правильно - мы все под небом, хотя на эту и другие подобные темы сняты фильмы, и об этом рассуждают не только теологи. Поэтому я и решила показать на сцене обычную житейскую историю, которая была бы интересна всем, а библейские версии - они просто пример. Так, с разрешения автора-драматурга я добавила две истории, точнее, трактовав предложенный мне материал как историю отношений байбише и токал. Это уже совсем другое, поскольку история становится житейской и близкой к зрителю. Вы бы послушали, сколько разговоров было у меня на первой репетиции об этом! И тут я снова хочу уточнить, скажем так, по ходу пьесы, - ни одна женщина не рождается для того, чтобы кого-то погубить, она создана Всевышним только для созидания, для рождения ребенка, женщина - это нечто волшебное с самого своего момента рождения. И я хочу спектакль поставить об этом.
- Вернетесь в Актау - чем займетесь?
- Я хочу организовать фестиваль под названием “Тандем.kz”. В нем будет конкурс драматургов на 15-20 листов, где мы будем прямо там же все это читать, прямо там же репетировать, а одну и ту же работу будут по-своему трактовать несколько абсолютно разных режиссеров, так же как и артисты смогут себя попробовать в совершенно разных ролях и амплуа. Другими словами, это должна получиться своеобразная лаборатория-фестиваль.

Астана