Ольга Шишанова
Столичному дому художников совсем недавно исполнилось 45 лет. И рассказать о творческой жизни его хотелось бы работами казахстанских мастеров кисти и резца - Тохтара Ермекова и Алексея Терехова, Нины Терещенко и Динары Нугер, Ларисы Жанпеисовой и Елены Ралиной, Марата Туксаитова и Сембигали Смагулова, Асхата Диникеева и Жениса Какенулы, Виктора Келя и Ивана Свитича, Елены Ралиной, Актоты и Гульмиры Тельгозиевой

Именно они стояли у истоков художественной жизни сначала Целинограда, а потом Астаны. Их произведения рассказывали о каждодневной жизни города, раскинувшегося посреди бескрайней степи. Они украшали Целиноград, а потом воспевали Астану, когда она стала столицей. И сюжеты произведений столичных художников всегда посвящены индивидуальной теме, причем их воплощение мастерами оказывалось очень разным и выполнялось каждым из них в своей творческой манере, интересно различаясь при этом по технике. И каждый художник непременно воспевает в своих работах красоту человеческих отношений и любовь к родному городу. У кого-то это звучало ярко, кто-то из мастеров преподносил сюжет завуалированно, а кто-то и вовсе раскрывает свое видение посредством всего лишь полунамеков, штрихов и линий.
Например, иррациональность творческого порыва и неосознанного стремления к идеалу всегда были выражены в произведениях многообещающей художницы Гульмиры Тельгозиевой. В противоположность ее почерку в работах Алексея Терехова авторская мысль находит свою визуальную аналогию в простых и лаконичных формах, несущих при этом большую смысловую нагрузку.
Знакомство с картинами Сембигали Смагулова всегда таит для зрителя в себе много неожиданностей. Поначалу можно легко подпасть под обаяние узнаваемых ситуаций, о которых повествует мастер. Но, завладев зрительским вниманием, картинный мир Сембигали вдруг обнаруживает иные смыслы и ценности, скрытые в обыденных и будничных фабулах. Внешняя простота сюжетов оказывается обманчивой, что говорило о нетипичности и неординарности таланта художника, проявляющихся в его работах. И потому картины живописца представляли собой целое повествование о жизни, этакую своеобразную философию бытия в красках.
По словам Нины Терещенко, на свете ничего не было прекраснее цветов и женщин, поэтому почти во всех своих работах она отражала темы любви, нежности и материнства. “Люблю писать цветы, детей, женщин, близких мне людей. Люблю все красивое, радостное, теплое, доброе. Хочется, чтобы через мои полотна до зрителя дошли мои чувства”, - по-прежнему считает художница. Отсюда такое буйство красок и чувств в ее произведениях.
Что касается произведений другой мастерицы - Динары Нугер, то они являют собой мир фантастических грез и мечтаний, где идеями любви был проникнут каждый взмах кистью. Сама Динара считает, что “в искусстве имеют значение намерения, а не достижения, так как художник прежде всего мечтатель, а уже потом мастер...” Пространство ее работ всегда насыщено неким магнетизмом, притягивающим зрителя и призывающим распознать свой собственный мир фантазий в причудливых и загадочных образах. И потому были подобны таинственным миражам силуэты полупризрачных существ, что разыгрывали театральные действа в ее картинах.
Реализм полотен Марата Туксаитова, романтическая взволнованность картин Елены Ралиной, самобытность и оригинальность произведений Ларисы Жанпеисовой, нотки абстракционизма в работах Серика Ищанова всегда отражали размышления художников о времени и о себе, раскрывая многоликий мир любви и красоты человеческих отношений.
Рассказ был бы неполным без удивительных произведений Ивана Свитича, которого по праву можно назвать мастером с большой буквы. Критики в один голос утверждают, что для его творчества всегда характерно умение одушевить предмет, вселить в него живую душу, остановить взгляд и найти красоту в том малом, мимо чего мы проходим каждый день, не замечая его. Глубоко личные раздумья, которые неизменно присутствовали во всех работах живописца, всегда проникнуты его светлым мироощущением и восприятием мира. Таковы, например, его картины “Зима. Целиноград”, “Первый снег”.
Или вот серии пейзажных акварелей Виктора Келя, которые мягкими, текучими красками этой техники позволяли воплотить художнику свои замыслы на листах - рассказать, где он побывал, о том, что произвело на него наибольшее впечатление, а самое главное - поделиться своими впечатлениями со зрителем. И сделать это в ненавязчивой, изысканной манере, благо, зыбкость акварели позволяла это сделать всегда. Дороги России, солнечные уголки в Бахчисарае, величественная природа Борового - все оживало под талантливой кистью художника.
Спектр интересов Елены Ралиной оказывается еще шире: изысканные батики, гобелены, графика, живописные полотна, роспись по керамике, тряпичные куклы. Ее работы всегда узнаваемы, всегда привлекают своей красотой, лаконичной композицией, сложной палитрой, возбуждающим тревожным током и ностальгическим чувством ожидания - ожидания открытия, покоя, счастья...
А вот на полотнах Актоты, по отзывам искусствоведов, всегда было запечатлено нечто сакральное, эзотерическое, может, даже потустороннее. Да и сущность творца в ней проявлялась весьма ярко, хотя картины отличались, есть такой термин - сугубо “женской живописью”. Это проникновение в суть, изящная подача, если хотите, “текста” произведения, выбор красок и сюжеты. И везде, по ее собственному признанию, в момент создания полотна мастерица запечатлевала на нем не только выбранный сюжет, но и свои мысли, стремления, чаяния, создавая картину в буквальном смысле эмоциями, ментальными категориями.

Астана