Василина Воркова
Известный театральный режиссер, заслуженный деятель искусств Казахстана и России Борис Преображенский вернулся в Казахстан. Но, к сожалению, не навсегда, а для того, чтобы поставить на сцене Немецкого драматического театра спектакль на немецком языке “Дон Жуан приходит с войны” по пьесе Эдена фон Хорвата. Свой семидесятилетний юбилей он встречает за работой, но находит время, чтобы поговорить о театре, своих учениках и друзьях

Все знают, что именно Борис Преображенский создал в Алматы Театр “Новая сцена” при Русском театре юного зрителя имени Н.Сац. Поставил более 100 спектаклей, среди которых легендарные “Гамлет”, “Доктор Живаго”, “Белый крест” и другие шедевры драматического искусства. Сейчас он живет в Санкт-Петербурге, но часто наведывается в Алматы, ставит спектакли, помогает своим ученикам. Уже в начале сентября на сцене Немецкого драматического театра состоится премьера спектакля на немецком языке “Дон Жуан приходит с войны” по пьесе Эдена фон Хорвата, режиссером-постановщиком которого и является Борис Николаевич.
- Скажите, почему Вы взялись за постановку именно этой пьесы?
- Эту пьесу мне предложил театр. Я, как профессионал, прочитал пьесу и сказал: я ее буду ставить. Мне она интересна тем, что она построена на взаимодействии одного мужчины и девяти женщин. Мне вообще женщины интересны.
- Чем Вы сейчас занимаетесь в Санкт-Петербурге?
- Я преподаю в институте. Еще я езжу по городам - недавно поставил спектакль “Кадриль” по пьесе Владимира Гуркина в Иркутске со своими учениками, теперь приехал в Алматы, потом поеду в Екатеринбург, таким образом я отмечу свое семидесятилетие работой. Я уже часть своего семидесятилетия отметил в Иркутске, следующая часть пройдет здесь и еще одна часть будет в Екатеринбурге, где я родился. Вот такие гастроли я себе придумал - “Юбилейная гастроль режиссера”.
- Это правда, что Вы пишете книгу?
- Нет, это Тахир Восилов написал книгу и мне подарил, я прочитал. Говорят, у него была презентация книги, но я не был приглашен, и я считаю, он поступил правильно.
- Как Вы оцениваете эту книгу, Вам понравилась?
- Я в свое время неплохо относился к Тахиру, но, к сожалению, он не выдержал одного простого экзамена - он не очень справился с полученным званием. Как говорится, огонь и воду он прошел, а вот медные трубы - нет.
В свое время, когда я преподавал и работал в Иркутске, я сказал своим ученикам: “Ребята, если я вступлю в партию, если я получу звание и со мной что-то случится, я разрешаю вам всем плюнуть мне в лицо”. По-моему, звания нужны только для того, чтобы иметь право не рукой открыть дверь, а, может, несильно ногой. У меня есть французский орден “За заслуги в области искусства и литературы”, он мне очень дорог. У меня еще есть статуэтка “Заслуженный деятель искусств”, ее мне вручил экс-аким города Алматы Виктор Храпунов.
- Борис Николаевич, скажите, что Вы думаете о театре АРТиШОК, ведь это театр Ваших учениц?
- Я очень хорошего мнения об этом театре, и я желаю им всяческих успехов. Но я боюсь, что они заехали в город “А” и никак не могут вырваться в город “Б”, а ведь до конца алфавита еще много букв, как они доберутся до “Я” - не знаю.
В свое время моим коллегой был известный режиссер Адольф Шапиро, он был режиссером рижского ТЮЗа, и с тех пор мы с ним в хороших отношениях. Я ему однажды позвонил из Петербурга, а он мне говорит: “Слушай, я тут недавно видел твоих учеников на фестивале в Японии. Такие шикарные артистки!” Могу сказать, что здесь произошел педагогический казус - они делают все, чему я их не учил, поэтому у них все получается.
Я очень рад, что у них такое признание. Я на одно из таких признаний с ними ездил в Ереван. Их там просто носили на руках, и в том числе меня, потому что кто-то из них сказал: “А вот наш учитель!”
Они правильно поступили, что послушали меня и создали студию, потому что в институте они не смогут нанять талантливых актеров - там не умеют учить, некому преподавать. Я бывал у них на занятиях, пытался им помочь. Разве я могу оставить своих учениц без внимания? Хотя я очень благодарен Рубену Андриасяну за то, что он стал их поддерживать. Одно время он с прохладцей к ним относился, а вот недавно девчонки мне рассказывали, что он к ним приходит, поддерживает их.
Надо поддерживать все новое в искусстве. АРТиШОК, с моей точки зрения, довольно новое слово, и не только в Казахстане. Казахстан должен гордиться, что в стране есть такой своеобразный театр. Я почему-то не вижу со стороны правительства аплодисментов в сторону АРТиШОКа, и мне очень обидно. Если у меня будет встреча с министром культуры, а у меня был с ним телефонный разговор, который мне дал право думать, что такая встреча состоится, я скажу, что этот театр нужно поддержать всем.
Очень жаль, что АРТиШОК - единственный театр такого рода, что у них нет продолжателей, потому что сам Казахстан изнутри их не поднимает, а вот там - в Армении, в Японии - их хвалят. Я знаю, как они работали в Германии, во Франции, я постоянно слежу за ними и убежден, что нам удастся поставить еще спектакль. Сейчас, может, у них есть некоторые шероховатости, что естественно, потому что коллектив молодой, непростой, у них есть студия, у студии - экзамены. Но я уверен, что у этого театра есть будущее.
- А Вы в курсе театральных событий?
- Я в курсе событий, только событий-то нет. Нет театральных событий в Казахстане!
- Почему, на Ваш взгляд, сложилась такая ситуация?
- Потому что самая главная профессия в театре - это режиссер, а теперь сделали, что директор. Это большая ошибка руководителей Министерства культуры, потому что все будет, как в басне Крылова: “Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник, и дело не пойдет на лад”.
Почему испугались дать власть художественным руководителям, хотя в некоторых театрах они остались - Рубен Андриасян, Исмухан Абаев. В свое время Булат Аюханов говорил мне: “Надо было быть тебе директором и делать все то же самое. И власть была бы у тебя!” А то получилось, что я худрук, а надо мной еще есть директор.
- Вы двадцать лет жили и работали здесь, скучаете по Алматы?
- Конечно, скучаю, поэтому и приехал.
- Сами не хотите вернуться обратно в Алматы, создать свой театр?
- Поздно. Уже, как говорится, тропинки заросли полынью. Отобрали “Новую сцену”, там я и хотел сделать свой театр. С другой стороны, хорошо, что я здесь не задержался и не продолжаю со всеми сражаться. Возвращаться сюда нет никакого смысла, а приезжать сюда есть прямой смысл - во-первых, загорать, во-вторых, здесь осталось много специалистов, которые меня лечили, которые меня знают. Я бы с удовольствием приехал сюда, чтобы поставить еще спектакль.
Мои дети волновались, что я со своими пережитыми недавно инфарктами плохо перенесу перелет, но, как видите, со мной все в порядке. Здесь меня очень тепло встретили мои друзья - Павел Иннокентиевич Беклемишев, Виталий Иванович Воронов, Исен Сармантович. Например, я живу в хозяйстве генерала Новикова в Баганашиле на всем довольствии, как сказали бы военные. Это дорогое удовольствие - содержать меня, кормить не один раз, а три раза в день, да еще и моя дорога из Петербурга сюда и обратно больших денег стоит. У меня здесь надежные друзья, я еще не все фамилии перечислил.
- Как Вы относитесь к постановке мюзиклов в Казахстане, ведь в России они давно прижились?
- Пик популярности мюзиклов в России уже прошел. Но я хочу сказать, что в свое время в театре, которым я руководил, шел спектакль “Сказка о царе Салтане”, где были и песни, и пляски - практически мюзикл. Более того, Ира Симонова на “Новой сцене” поставила шикарный рок-мюзикл о Маугли. Даже в тот день, когда мы сдавали его художественному совету, я прибавил зарплату Евгению Жуманову и Ирине Арнаутовой за их работу в спектакле.
В нашем театре давным-давно уже были поставлены мюзиклы. А сколько было детских спектаклей с песнями и плясками, только мы не называли их мюзиклами, мы называли их музыкальными сказками.
- Тогда чем, на Ваш взгляд, можно привлечь зрителей в театр?
- Мне кажется, что сейчас опять вернулась любовь к театру. Надоела трескотня, однообразие телевизионных передач. Все равно израненные души требуют лечения, а для того, чтобы в душах появились раны, поводов найдется много. Театр нужен - кто же кроме него будет лечить? Не всегда медицина способна на это, а театр это может.