Ольга Шишанова
В Астане открылась тонкоигольная выставка - художник-новатор из Тюмени Игорь Рязанцев привез в столицу Казахстана свои работы, выполненные, по его словам, в изобретенной им технике филумизма (по-латински “filum” - “нить”, “волокно”). Орудием творчества у художника явилась не кисть и даже не мастихин, а обыкновенный шприц. Сегодня мастер, чей творческий псевдоним Рене Реза, делится секретами своего художественного ноу-хау

- Игорь Владимирович, как у Вас родилась идея нового письма?
- Лет пять назад я поставил перед собой задачу создать свой собственный стиль, потому что сейчас очень много всякого а-ля кубизма, а-ля супрематизма и много еще чего. Но у меня возник такой вопрос: зачем мне повторять то, что было открыто 100-150 лет назад, даже если я буду это интерпретировать...
Основатель одной из первых частных галерей в России Марат Гельман говорил, что, прежде чем художнику взяться за кисть, ему надо крепко подумать, что до него уже было сделано миллион произведений искусства, а каким он сделает миллион первое? Что он может сказать от своего имени?
Поэтому я решил придумать свой индивидуальный подход в искусстве, к воплощению которого я шел почти три года. При этом пробовал разные варианты: работал даже с оргстеклом, а иногда в ход шли пластиковые бутыли. Но я всегда старался, чтобы мое творчество было позитивным. Я не против негатива в живописи, если он подан хорошо, другое дело - в своих работах я сам не хочу негатива. Надеюсь, что мне удалось этого добиться - в Екатеринбурге меня уже назвали солнечным художником.
- Как или точнее с помощью чего Вы создаете свои произведения?
- Все знают, что в классическом наборе художника обязательно присутствуют холсты, краски и кисти. Конечно, я пользуюсь этим всем, кроме, пожалуй, кистей. Их я заменил плоскогубцами, строительным скотчем и главным инструментом моей техники - шприцом. Краска из него выдавливается нитью идеальной для меня толщины, и эти нити, переплетаясь между собой, превращаются в картины.
- В чем их художественная особенность?
- Акриловая краска, которой я пользуюсь, нанесенная шприцом на холст, высыхает и образует тонкую нить, отсюда и название - филумизм, нить. Очень часто со мной в паре работает мой сын, который стал моим ассистентом. Каждому слою, а их я накладываю до пятидесяти, нужно дать тщательно просохнуть. Если этого не делать и накладывать быстро один слой за другим, нить продавливается.
- Получается, что за внешней простотой исполнения стоит множество проблем?
- У моей живописи есть несколько недостатков. Во-первых, она очень затратная, поскольку я довольно густо накладываю краску на холст и делаю это обильно. Поэтому себестоимость некоторых моих полотен колеблется от 30 до 100 тысяч рублей: это большие произведения, практически два на два метра, а маленьких у меня нет. Во-вторых, мне приходится экспериментировать, а это значит, что бывает много испорченных работ. Если у художника, рисующего маслом, что-то не получается, он может просто “записать” картину сверху, я не могу этого сделать чисто технически: в моем случае получаются некрасивые барельефы. И потому мне приходится срезать холст и выбрасывать.
Например, в первый год я создал шесть картин, а испортил около восьми. За второй год я сделал больше тридцати картин, а выбросил снова восемь. Однако если брать процентное соотношение, то это намного меньше, чем в первый год.
- Вы не пользуетесь масляными красками? Ведь акрил изобретен не так давно, неизвестно, как он поведет себя со временем...
- Художники пользуются им более полувека, и, насколько я знаю, пока никто из них не жаловался. А еще у этой краски есть хитрая особенность - акрил очень тягуч. Как-то мне пришлось зимой везти картины из Тюмени в Екатеринбург, а я совсем упустил из виду тот факт, что они могут замерзнуть и пойти кракелюрами - трещинами. Например, масло в такие морозы просто бы рассыпалось, а с акрилом ничего не случилось, что меня и спасло. С тех пор я стал внимательнее. Так что годы не щадят масло, которое со временем тускнеет, лопается, хотя и поддается реставрации. В то же время я не понимаю тех современных горе-художников, которые создают картины из мух или жвачек - вот им всерьез стоит задуматься, кто и как потом будет реставрировать их работы. Особенно для меня странно, когда изобретают черный квадрат из мух или панно из окурков...
- Какой компонент Вы считаете в таком случае важным в искусстве?
- Идею. И потом, в современное искусство надо вникать. Или хотя бы попытаться это сделать. Ведь любая идея может быть зашифрована, как, например, в черном квадрате. Согласитесь, что и вы, и я нарисуем его за пять минут не хуже Малевича, а может, даже лучше. Но я повторю - в этом квадрате, как и во всех стоящих произведениях искусства, прежде всего важна идея. Или, к примеру, техника, в которой работал Пикассо, элементарна. Она проста и даже примитивна, но создал эту технику, начал ее воплощать он сам.
Потому и мне захотелось создать нечто особенное и в то же время, как я это называю, показать сегодняшний день современным языком. Что такое наше время? Это ритм и темп. Как их изобразить? Мне на ум пришли связующие нити всего сущего на земле: это и телефон, и интернет, и другие современные средства коммуникации. Идею воплощения этой связующей нити я вынашивал три года.
- Именно поэтому Вы решили запатентовать свой творческий подход?
- Я отношу себя к современным художникам, а в современном искусстве, как выразился российский и американский художник и скульптор Михаил Шемякин, важно, кто первый сказал “мяу”. Филумизм открыл я, я его родоначальник и смело об этом говорю.
Да и потом, как вы знаете, в истории было немало случаев, когда художники оспаривали первенство создания. Все мы знаем, что Малевич первым создал свой черный квадрат, а вот кто был родоначальник кубизма - Брак или Пикассо, спорят до сих пор. Чтобы такого не случилось со мной и моими картинами, я запатентовал свою технику и потому надеюсь, что мое авторство в этом направлении никто не будет оспаривать.
- Значит ли это, что Вы не потерпите последователей своего творчества?
- Когда появляются ученики или последователи - назовите их, как хотите, это зависит не от художника... Поэтому оговорюсь, что мой творческий подход, мой художественный стиль и метод запатентованы не ради того, чтобы я никому не давал права работать в такой технике. Скажу больше, я уже проводил мастер-класс в Екатеринбурге, я провел его в Астане на ваших глазах. Патент мне нужен лишь для того, чтобы зафиксировать авторство.

Астана