Обратная сторона ядра
Андрей Губенко В самом скором будущем Казахстан рискует попасть в положение, которое дипломатами недвусмысленно именуется как двусмысленное.
Речь идет о возможном строительстве в районе Балхаша атомной энергетической станции. Копья вокруг этого вопроса ломаются давно, но новым поводом к старой полемике стало недавнее заявление президента РФ Владимира Путина, что Россия намерена принять участие в этом проекте Разумеется, само по себе это заявление ни для кого сенсацией не стало. Еще четыре-пять лет назад, когда намерение строить АЭС под Балхашом было впервые публично озвучено, подразумевалось активное участие северного соседа. Сам Казахстан проект едва ли бы “потянул”, но самое главное - в строительстве ядерного объекта по большому счету заинтересована именно Россия. Конечно, лишняя энергия Казахстану не помешает, но, учитывая общепризнанную опасность АЭС и незначительную заселенность региона вкупе с экологической его неблагополучностью, выгода для нашей страны весьма спорная. Другое дело - Россия, а точнее, ее оборонная промышленность.
Здесь необходима некоторая историческая и специальная справка. Как известно, на территории нашей страны в свое время уже функционировал промышленный ядерный реактор. В 1973 году он был запущен на знаменитом МАЭКе - Мангышлакском атомном энергетическом комплексе. Проект этот, конечно же, преследовал и мирные цели - обеспечивал стремительно развивающийся индустриальный регион энергией и пресной водой. Однако даже масштаб всесоюзной стройки не требовал возведения такого гиганта: по оценкам специалистов, мощность МАЭКа примерно в восемь раз превышала потребности края - и это в момент наивысшего расцвета региона.
Разумеется, истинные цели были военные. Реактор на быстрых нейтронах БН-350 был тогда первым и единственным в мире. Уникальность технологии помимо всего прочего заключалась в том, что плутоний в процессе работы в реакторе обогащался до той степени, что необходима для его применения в ядерном оружии. Безотходное производство: город и область, промышленные предприятия получали нужную им энергию, военные - готовую начинку для атомных бомб.
Разумеется, после того, как уже суверенный Казахстан решил отказаться от ядерного оружия, реактор стали готовить к консервации, тем более что срок его эксплуатации подходил к концу. Самое деятельное участие в этой программе приняли американцы, взявшие на себя не только финансирование, но и тщательный контроль за операцией. Работники МАЭКа вспоминают, что вывод реактора из работы представители США отмечали как праздник.
Но уже тогда пошли разговоры, что в районе Балхаша планируется строительство новой АЭС. С российским реактором из того же семейства, но только, разумеется, нового поколения. Американцам это, конечно, понравиться не могло, но они предпочитали не комментировать пересуды, тем более что от слов к делу путь тогда представлялся неблизким.
Иное дело - сейчас, когда планы озвучены с высокой трибуны первыми руководителями государств. Формально, возможно, проблема не стоит уж так остро: Казахстан - независимое государство, для которого и США, и Россия - близкие партнеры, а последняя - еще и военный союзник. Но дипломатия никогда не была формальной дисциплиной. А ядерный вопрос - настолько тонкий, что политкорректная многовекторность легко может обернуться неловкой двусмысленностью.
|
