Проверено: мины есть Ольга Малахова Минным полем называют ученые бывший Семипалатинский ядерный полигон. Рядом с чистым относительно участком может быть территория с очень высоким содержанием радионуклидов. Оценить радиоэкологическое состояние и опасность от него казахстанским специалистам помогла программа НАТО “Наука во имя мира”
Заложниками ядерного монстра до сих пор называют жителей этих мест. Сотни тысяч казахстанцев пострадали в свое время от “атомных игр” империи. По официальным данным, уровень онкологических болезней населения, жившего рядом с полигоном, превышает общереспубликанский более чем в два раза, психических заболеваний - в четыре раза, детской смертности - в два раза.
Семипалатинский испытательный ядерный полигон занимал территорию трех областей - Семипалатинской, Павлодарской и Карагандинской, всего - 19,5 тысячи квадратных километров. Здесь было произведено 465 ядерных взрывов, подземных и воздушных, 13 раз за сорок два года работы полигона возникали нештатные ситуации.
Число взрывов составляет 22 процента от тех, которые были осуществлены в США, СССР, Великобритании, Франции, Китае, Индии и Пакистане. А суммарная мощность ядерных зарядов в 2,5 тысячи раз превысила площадь атомной бомбы, сброшенной на Хиросиму.
Теперь все это, казалось бы, в прошлом, полигон молчит уже тринадцать лет. Но безмолвный объект военного комплекса бывшего Союза продолжает жить в памяти людей и в их организмах - белокровием, опухолями, просто постоянным страхом.
Они помнят, как в 1953-м перед испытанием первой водородной бомбы несколько десятков тысяч человек из ближайших аулов были эвакуированы за несколько часов. Но облаком ядерных осадков эвакуированных людей накрыло уже через два с половиной часа вместо рассчитанных восьми: не был учтен штормовой ветер.
 |
Таких историй немало. И это не прошлое, а настоящее, поскольку остались земли и водоемы с сильным загрязнением. Поэтому так важно иметь полную информацию о состоянии всех этих площадей. Это будет иметь и практическое значение: надо знать, какие земли можно использовать для сельскохозяйственных нужд, какие категорически нельзя.
Последствия от испытаний могут исчезнуть только через триста лет. Период полураспада плутония, например, двадцать четыре тысячи лет. На рекультивацию этих территорий потребуется в общей сложности миллиард долларов. Таких денег у республики нет. Финансирование, выделенное программой НАТО “Наука во имя мира”, позволило ученым КазНУ имени Аль-Фараби, Института ядерной физики НЯЦ и Института радиационной безопасности и экологии Национального ядерного центра реализовать несколько международных проектов.
На днях один из них - исследования радиоэкологического состояния территории СИПа вблизи поселка Саржал - был объявлен завершенным. Выводы ученых свелись к тому, что влияние техногенного излучения в этих местах гораздо выше, чем в других. Но данных для принятия решения о незамедлительном переселении жителей поселка Саржал ученые не обнаружили.
- Мы изучали воду в двенадцати колодцах поселка, земли вокруг него, состояние озер Телькем 1 и 2, - рассказал “НП” профессор Мукаш Буркитбаев, заведующий кафедрой неорганической химии Казахского национального университета. - И убедились, что содержание радионуклидов не превышает нормы, хотя достаточно высокое и в почве, и в воде.
Ученые, бравшие пробы и проводившие их изучение, выяснили также, что радионуклиды концентрируются возле озера Телькем, образованного после взрыва в 1968 году, а на расстоянии 200-300 метров фон благополучный. Это доказывает, что миграционные способности плутония и других радионуклидов невысоки. Составлены карты, на которых видна концентрация радионуклидов.
И все же окончательные выводы и оценки еще впереди. Территория, которую надо обследовать, огромна. А официальные данные, которые были опубликованы в книге, где российские авторы собрали из самых разных источников информацию о характеристике и времени взрывов, далеко неполны. Казахстанские специалисты находят следы испытаний и там, где, согласно этим данным, их не было.
Несмотря на то, что Национальный ядерный центр предпринимает меры для защиты этих территорий, огораживая особо опасные площади, по-прежнему, к примеру, около испытательной площадки “Дегелен”, можно увидеть машины и людей, собирающих металлические конструкции и цветные металлы. Немало штолен и других помещений было зацементировано и замаскировано под естественный ландшафт, и все-таки есть данные, что “охотники за металлами” предпринимают попытки вывезти опасные материалы.
Есть опасность и более серьезная. Такие материалы, как отмечают в бюллетене Британского института войны и мира, можно использовать для изготовления так называемой “грязной бомбы” - устройства, способного распылять радиоактивные заражения на значительной территории с помощью взрывчатки. Правда, в прошлом году наконец-то на таможенных постах республики при помощи США начали устанавливать детекторы радиации с тем, чтобы предотвратить нелегальный вывоз из страны материалов с повышенным содержанием урана.
Есть еще одна несомненная польза от международного сотрудничества. Полигон, единственный в мире, открыт для ученых различных стран, и над проектами программы НАТО казахстанские ученые работали вместе с учеными Миддесекского университета Великобритании и университета Дублина.
Кроме того, такие исследования помогают готовить молодых специалистов. По словам Мукаша Буркитбаева, последний молодой выпускник со специальностью “радиационная экология” приехал в Казахстан 20 лет назад. До сих пор в нашей республике этих специалистов не готовили, сейчас в университете читают такой курс. Первые шесть магистрантов уже работают в НЯЦ. В Министерство образования и науки отправлен пакет документов о включении в кадастр профессий радиоэкологов.
Исследования территории бывшего полигона будут продолжены - главным образом благодаря НАТО, в последние годы активно помогающего развитию науки в мирных целях на бывших военных объектах.
|
