Вы можете поставить свою оценку в конце страницы
Скрипка, судьба моя... Георгий Афонин В этом году исполняется 95 лет со дня рождения Вениамина Соломоновича Хесса (1909 - 1985). Выпускник Московской консерватории, замечательный музыкант и педагог, воспитавший множество учеников, выдающийся деятель музыкальной культуры Казахстана, он по праву считается основоположником казахстанской скрипичной школы  В жизни Вениамину Хессу везло с педагогами. Его наставник по Московской консерватории профессор Борис Осипович Сибор, входивший в пятерку лучших советских скрипичных педагогов, учился у легендарного Леопольда Ауэра и гениального скрипача Иоахима. То, что потом будет восхищать в Хессе и притягивать к нему - яркая индивидуальность, законченность в передаче музыкальных мыслей, легкость техники, сам Вениамин Соломонович считал наследием воспитавшей его замечательной школы. Ежедневно, по 4-5 часов занимался он на скрипке, потом бежал на урок в консерваторию, оттуда - на концерт, с концерта на репетицию в Персимфанс, в прославленный Первый симфонический ансамбль Моссовета. А еще были фильмы Эйзенштейна, Третьяковка, Пушкинский музей. И на все хватало времени, если, конечно, в сутках и тогда было по 24 часа.
С началом войны Вениамин Хесс добровольцем был зачислен в состав ополчения. На время оставляет он любимую скрипку, чтобы взять в руки оружие, служит в войсках противовоздушной обороны Москвы, частях зенитной артиллерии. Однополчане рассказывали - Хесс славился тем, что мог по звуку определить тип летящего самолета и даже его расстояние до позиций. В 1944 году, когда Вениамин Соломонович демобилизовался из кавалерийского полка Алма-Атинского гарнизона, в городе открылась консерватория. Уже тогда, работая концертмейстером Государственного симфонического оркестра, Хесс показал высокий уровень исполнительского мастерства, который алма-атинская публика смогла по достоинству оценить. Ведь во время войны здесь работали видные музыканты и педагоги, гордость отечественной культуры: корифей ленинградской скрипичной школы Иосиф Лесман, Евгений Антопольский - выпускник Парижской консерватории, ученик легендарного Жака Тибо. Позже начали работать Коган, Бабаев, Эйдельман. Поэтому в классах только что открытой консерватории царил творческий дух, атмосфера взыскательности, поиска и стремления к совершенству.
 |
Когда в консерваторию пришли студенты-фронтовики, никто не верил, что они смогут играть. А Хесс поверил. Может быть, потому, что сам три года был на фронте. Осенью 1946 года в класс к Вениамину Соломоновичу были приняты Георгий Ромащенко, Глеб Жарков и Лида Стрелле. На следующий год к ним присоединились Ахан Нурбаев и Мэри Цышлер. Так образовался первый скрипичный класс Вениамина Соломоновича Хесса. Так начиналась история скрипичной школы Казахстана.
Особая заслуга принадлежит Хессу в организации и становлении кафедры струнных инструментов, которую он возглавлял семнадцать лет.
- Когда в 1960 году мне посчастливилось попасть в класс Вениамина Соломоновича, в ту пору доцента консерватории, - вспоминает Эдуард Бленд, - республика была буквально наводнена его учениками. О Хессе ходили легенды, Хесса побаивались, мечтали попасть к нему в класс и уважали безгранично. Мы тогда не задумывались - за что. За все вместе. Его при всей неоднозначности и сложности натуры воспринимали как-то цельно, монолитно. Не думалось даже, что за суровой внешностью и строгим взглядом теплится такая нежность, почти отеческая любовь к нам, студентам. А может, это и было отеческое нерастраченное чувство. Трудно было найти более неравнодушного человека, открытого и светлого. Интеллигентность его тоже была особой - за ней чувствовалась огромная культура и богатейшее образование. И сейчас, когда вижу в нотах его размашистый росчерк, невольно охватывает трепет...
 |
За полгода до выпускных экзаменов, - вспоминает Эдуард Бленд, - меня охватила неуверенность, и ничего с собой поделать я не мог. Другой педагог сказал бы: иди, успокойся, потом сыграешь. Но только не Хесс. Отлично понимая мое состояние, он буквально заставлял меня играть везде, где только было можно, - в школе, училище, консерватории... Потом вдруг выяснилось, что скрипка моя не звучит. И Хесс без колебаний отдал мне свою, XIX века, знаменитого чешского мастера Витачека. И вот я уже не боюсь зала, держу в руках, не во сне, а наяву, скрипку самого Хесса, а моя концертная программа, о ужас! - не клеится. В отчаянии сижу на ступеньках сцены. Подошел Хесс, глянул своим прямым, строгим взглядом и говорит: “Слушай, парень. Я знаю, что тебе поможет. Пей каждый день стакан виноградного сока. И, разумеется, занимайся, не выпускай скрипку из рук”. Гляжу, стало получаться. И так - полгода. Хесс будто бы и не замечал моих успехов, так же спокойно занимался и беспощадно критиковал промахи. И лишь после того, как я на одном дыхании сыграл всю программу, он скромно поздравил меня. И я не выдержал, спросил - причем тут сок.
- Сок, - рассмеялся Вениамин Соломонович, - насчет сока я пошутил. Но, судя по всему, он действительно пошел тебе на пользу.
Его предназначением было не “штамповать” лауреатов. Нет, его удел был другой - более трудный, но и более благородный - каждодневная, до тонкостей, шлифовка музыкального произведения. Он открывал студенту внутренний взор, учил понимать произведение, самостоятельно осваивать музыкальную литературу. Когда к Хессу приходил новый ученик, он определял для него на пять лет “стратегический план”, и зная сильные стороны студента - музыкальность, ансамблевость, техничность, настойчиво вел к поставленной цели. Именно благодаря ему струнное отделение консерватории стало показательным. Вениамин Соломонович, как подлинный художник, работал для будущего, закладывая фундамент скрипичного исполнительского искусства Казахстана, известного ныне во всем мире. Своим “дедушкой” называют Хесса такие замечательные скрипачи, как Айман Мусаходжаева, Гаухар Мурзабекова, Марат Бисенгалиев, Аида Аюпова.
Ведь та аура, которую распространял он, заражала любовью к музыке всех, даже весьма далеких от нее людей, не случайно его юбилеи всегда переходили в музыкальный праздник. Но сам Хесс, будучи человеком очень скромным, многолюдью и помпезности предпочитал беседу с искренне любящими его людьми. И для студентов был настоящий праздник, когда в свой день рождения, принимая поздравления, Хесс, расчувствовавшись, садился за фортепиано...
...В окна Малого зала консерватории льется весенний свет. Шумная ватага студентов с нетерпением ждет начала концерта. Скрипки лежат в томительном ожидании нежного прикосновения смычка. Чуть подрагивают страницы нот на пюпитрах. Кажется, вот распахнутся двери и войдет Вениамин Соломонович Хесс - уверенная походка, открытый взгляд. На сцене - его ученики, в каждом из них частица его души, его жизни. Шум стихает. Звучит музыка.
|
