Вы можете поставить свою оценку в конце страницы
Древняя раса Галина Наумова, Андрей Губенко
Рабство. Наверное, актуальность этой проблемы сегодня не столь остра, как раньше, когда она служила причиной войн и революций. Но думать, что человечество окончательно изжило этот феномен, тоже было бы наивно. Да и возможно ли это вообще?
Аристотель полагал рабство (а с другой стороны, господство) основой этики и метафизики. Все мироздание устроено так, что один элемент является господином, другой - рабом. Сегодня, когда торговля людьми считается криминальным пережитком прежних эпох, публично не то что разделять, даже обсуждать эту теорию едва ли дерзнул бы кто-либо: политик, общественный деятель, ученый.
“Современный мир стал гораздо гуманнее, - говорят они, - и рабству в нем не место”. Однако что бы они ни говорили, факт остается фактом: по оценкам различных международных организаций, ежегодно в мире в ту или иную разновидность рабства попадают от 700 тысяч до четырех миллионов людей.
Мы задались вопросом: а каково оно, современное рабство? На что годится человеческая особь и сколько она стоит? Dалее Где террористу жить хорошо? Ботагоз Сейдахметова Казахстан со всех сторон окружен государствами, в которых с той или иной степенью активности действуют различные террористические организации: Россия, страны Центральной Азии, Китай, Северный Кавказ...
Существуют ли в нашем государстве организации, которые могут потенциально нести угрозу терроризма? Этот вопрос задают себе и нам авторы первого отечественного и первого на территории Центральной Азии документального фильма о терроризме - “Новые войны новой эпохи” Dалее Пиратов - на абордаж Потери от интеллектуального пиратства в мире оцениваются в 20 миллиардов долларов в год Dалее Остров Тюлений
(Продолжение. Начало в №1 от 9 января 2004 г.)
21 октября, вторник
Подъем в 7.30. Ветер 5-8 м/сек. Зюйд-ост. Юра ринулся в бой и сделал завтрак. Надо есть, хотя аппетит у ребят не очень. Волна до 1-1,5 м с барашками. За ночь сдрейфовали на 3 мили на запад - якорь-кошка слабоват, ну да и к лучшему: ушли от основного хода судов. Надо двигаться, хоть ветер и встречный. Ставим грот на второй риф и стаксель №2. Часа через три непрерывной борьбы с ветром и волнами утренний энтузиазм стал потихоньку иссякать, давая почву для других более консервативных навигационных идей. Ведь в крейсерском походе главное - сохранить высокий коэффициент надежности системы “яхта - экипаж”. Лишний раз не надо мучиться. Море еще найдет способ отнять силы. А идея вот какая. Справа от нас, если верить старенькой карте Каспийского моря, случайно взятой с собой (я и не думал, что придется возвращаться, да еще здесь), милях в 15 должен лежать остров. Остров Тюлений. Зайдем на остров и отстоимся. На берег сходим, полазим. Приключения! А южак выдуется, и с северным ветром долетим до Махачкалы. Идея быстро овладела умами. Давай, Булат, курс 240о!
 |
Рулевой зорче, но остров первым увидел я. На горизонте в дымке мелькнул маленький вертикальный штришок - это ферма маяка.
- Держать на маяк!
Есть ориентир, стало веселей. Приближение земли вселяет какую-то радость и надежду в душу моряка, а вот для корабля - все наоборот. Берег - это всегда опасность, и, может, даже роковая.
Начинает проявляться линия берега: камыши, маяк за ними, слева какое-то суденышко подозрительно долго стоит на одном месте. Обходим остров справа и под защитой берега (волны уже нет) летим вперед. Нашему взору предстает на первый взгляд не очень жизненная картина. Какие-то развалины домов, стены высокие. Большие железяки, остатки чего-то. Несколько старых домишек. Деревья отдельные, а в глубине острова и рощица. Справа большие остатки цехов. Среди всей этой старины контрастом смотрится только один новый домик с крашеной под черепицу крышей. На берегу видна рыбацкая байда и тузик.
- Салют, труженики моря! Встречайте гостей!
Знакомимся. Кто? Откуда?
- Да вот яхтсмены. С той стороны моря. Из Актау.
- На таких вот парусах? Только ветер ловите?
В интонации рыбаков улавливается некая жалостливая снисходительность. В этих краях надежность и престиж лодки оценивается мотором и его (желательно японскими) лошадиными силами. Часто ставят даже два. Байда - это прочный морской катер длиной 6-8 м, сделанный из толстой фанеры с высокими бортами и мощным килевым задранным носом. Днище глиссирующее, впереди в фортике небольшая кагота. Два мотора “YAMAHA-120” (или даже 250) и две пластмассовые бочки с бензином. Экипаж - 2-3 человека. Держатся за своеобразные вожжи - веревку, натянутую спереди. Догнать невозможно! Вот они - истинные хозяева северо-западного Каспия.
Наш рейтинг удерживается за счет нашего заморского статуса. А тот факт, что мы хотели выйти в Атлантику, и вот не пустили - вызывает явное уважение. Рыбаки знают, что такое море. Зовут на берег в гости. Идем!
Хозяин красного домика Алексей Дмитрич с радостью вышел встречать, познакомились. Было еще несколько рыбаков. Здесь он начальник “труднодоступной метеостанции”. Большую часть жизни провел вот так - на природе. Семь лет работал у нас на о.Кулалы. Сейчас здесь живет один - жену вот схоронил здесь же. Только заезжие рыбаки навещают его.
Остров - это нечто обособленное и своеобразное. То, что происходит на острове, всегда отличается от жизни на материке. Здесь сразу ощущается какая-то тихая своя тайна.
Иду к странному сооружению, довольно высокому, заваленному черт знает чем, с совершенно диким забором из чего ни попадя. То, что это овчарня, было ясно по запаху еще издалека. Ба! Да это остатки кинотеатра! Вот оно - “Искусство принадлежит народу”! Так какое кино будем смотреть? Почем билеты в первый ряд?
И почему мы так хрупко живем? Что-то вроде сделали. Живем. Потом какая-то мышка вильнет хвостиком - все враз и разбивается.
Открываются остатки улицы. Десяток небольших домов, видно, стояло. Теперь развалины фундаментов, одинокие деревца и различный мусор вокруг. На свалке подобрал самодельное стремя - значит, были лошади.
Ноги сами несут меня к маяку. Дмитрич дал разрешение залезть на него. Маяк представляет собой пирамидальную форму, сделанную из труб высотой 31 метр. Наверх идет лестница. Лезу - люблю высоту. Наверху открывается изумительный вид, захватывающий дух. Вот он - весь остров. Северо-западная часть чистая - пляжи, песок, а на юго-востоке - заросли камышей, протока, меляки. Раздолье для дичи. Наш “Пионер” изящной точкой стоит на якоре, носом указывает направление ветра. Маяк сам цел, но не работает. Однако надо возвращаться, наверное, рыбу уже пожарили.
Вдруг справа от построек различаю идущего мне наперерез человека. Иду к нему и первый приветствую. Молодой кавказец. Камуфляж, шапочка. Голос глухой, сиплый, щетина. Кстати, я выгляжу почти так же. Понятно, жителю острова надо знать, кто здесь ходит так нахально. Помню, поразил его взгляд. Взгляд смертельно уставшего человека, в глазах - пепел. Поговорили за жизнь. Я выдал свой уже заученный штамп. В ответ услышал о трудностях местной жизни. Рыбачит, работа трудная, есть “крыша”, дом сделал с электрогенератором. Сейчас вот горе - двое родственников погибли в море около Суюткиной косы. Будара дала течь и затонула на мелкой воде, один нос торчал из воды. Люди замерзли, погибли.
- Ну надо же хоть несколько мешков забить пластиковыми бутылками, укрепить внутри - и все, да и весла надо брать, якоря. Море никому не прощает ошибок.
На “труднодоступной метеостанции” меня уже потеряли, но жареных буффало оставили, вкусно.
22 октября, среда
Ночь прошла спокойно, дул южный ветер. Утром потомки казаков-бродников впятером умчались куда-то на запад, пожелав нам удачи, а попутного ветра пришлось немного подождать.
|
