Вы можете поставить свою оценку в конце страницы
Культурная революция...
назрела Ирина Гайкалова  Поставить точку в разговоре о движении произведений искусства через казахстанскую границу, который газета начала несколько номеров назад, никак не получается. Слишком “больной” оказалась тема, слишком много в ней важных аспектов, пунктов и подпунктов, чтобы остановить процесс. Один из главных вопросов, на которые сегодня попытались ответить герои “Форума”: как нам реорганизовать нашу жизнь и законы, с тем чтобы не только стать открытыми миру, но и сберечь культурное наследие от повального “ухода” за границу Dалее
Наталья Селюкова, Гульмира Тулекова
(экспертно-оценочный центр общественного фонда
культурного наследия “Оркениет”): За державу обидно...
Проблемы сохранения культурно-исторического достояния, вывоза и ввоза произведений искусства - составляющие одной большой проблемы: состояния и развития арт-рынка нашего государства. Нельзя сказать, что его нет вообще, но нынешнее его положение цивилизованным назвать трудно. К примеру, невозможно проследить стоимость работ какого-либо художника, потому что нет реальной и достоверной оценки. Первый метод оценки - это экспертный, второй - метод сравнительных продаж. Для того чтобы воспользоваться этими методами, нам необходимо иметь на руках каталоги, где указаны все данные, за сколько и когда эта вещь была продана. У нас же ни одной легальной продажи на художественном рынке не зафиксировано. Все сводится к “лавочному” принципу торговли, при котором нельзя проследить историю вещи или коллекции. Единственная коллекция, движение которой можно проследить достоверно, - это коллекция известного всем Юрия Кошкина. Он, будучи еще здесь, издал каталог своих вещей, потом, когда собрался уезжать, продал большую часть работ Ричарду Спунеру. Спунер также издал каталог. И теперь, если Спунер захочет продать какие-либо вещи или всю коллекцию, - это будет самая легальная сделка со всеми необходимыми составляющими...
Из-за общей безграмотности, царящей на арт-рынке, мы не имеем и аукционов. Да, в Казахстане проводились аукционы, но они были опять-таки нелегальными, по большому счету. Собрались несколько галерей, пригласили небольшой круг людей и провели продажу картин. А ведь для того чтобы правильно провести аукцион, надо сделать необходимые предварительные шаги: сделать экспертизу, оценить и обязательно (!) застраховать. За все годы существования нашего рынка случился один прецедент, когда казахстанская компания застраховала две скрипки. И все.
Вообще, за державу обидно... Что происходит сейчас с тем же Калмыковым? В США создан Фонд Калмыкова, который занимается активно раскруткой его творчества: вышел каталог, организуются выставки, выходят публикации. При этом ни слова о нашей стране, о тех людях, в частности, кто сохранил это наследие, передал его потомкам, не сказано. В Интернете есть сведения, что г-н Орлов, создатель фонда, по его собственному признанию, вложил в это дело около миллиона долларов. Очевидно, что результатом этой широкомасштабной “раскрутки” художника должен стать рост цен на картины, и американские коллекционеры рассчитывают получить со временем большие прибыли. Несомненно и то, что автоматически будут расти в цене и те картины художника, которые сейчас находятся в Казахстане. С одной стороны, это хорошо, с другой, приходится констатировать факт: наша страна не смогла должным образом распорядиться наследием художника...
И все же мы не склонны слишком пессимистично относиться к происходящему в нашей стране. По всем показателям в Казахстане арт-рынок только становится на ноги, и, в принципе, это объективный процесс. Всякая ситуация должна созреть. Как только у кого-то накопится “критическая масса” произведений искусства, потребуется полноценная экспертиза, оценка и страховка для продажи, представления на аукционах и так далее - легализация сразу же произойдет. К примеру, как только американцы доведут стоимость работ Калмыкова до десятков тысяч долларов, наши коллекционеры станут тоже ратовать за легальный рынок. 1. На ваш взгляд, коллекционирование в Казахстане - выгодный бизнес?
2. А что собираете вы? Хаким Булибеков,
поэт:
1. Наверное, все, что можно заработать на слабости человечьей, это выгодный бизнес. Искусство тоже бывает выгодным. Смотрят люди на плоский экран, живут в нереальном мире (те же сериалы). Это все обман. Смотрят люди на свои коллекции, мечтают, будто оказались в том времени, которым датированы их ценности. Коллекционирование - это сильное увлечение. Многие люди этим пользуются, продают подделки. Помню, когда я был в Тунисе, то приобрел “старинные” монеты, датированные 5-6-м веком до нашей эры. И стоили они примерно сто тенге, если перевести на наши деньги. Разве действительно ценные вещи стоят так дешево? Серьезные коллекционеры, конечно, сразу распознают, где подделка, а где оригинал.
2. Я собираю зажигалки. Их у меня много, разных форм. Некоторые мне подарили, некоторые сам купил. Но я не считаю себя настоящим коллекционером. Когда есть время, то можно заниматься такими вещами. Но у меня нет свободного времени, я сейчас занимаюсь созданием фильма, пишу стихотворения. Эдуард Казарян,
скульптор:
1. Выгодно ли заниматься коллекционированием, зависит от самого человека и его дальновидности. Результаты наступают позже. Выгодно создать культурную среду, внутренний мир. А поддержка искусства всегда правильное дело.
2. Лично я не могу причислить себя к коллекционерам. У меня произведения искусства определенных мастеров, но я их не коллекционирую. Когда человек приобретает живопись, это обычное дело. Но скульптура - это приоритет коллекционеров. Сауле Усенбекова,
поэтесса:
1. Недавно посетила лавку антикварных изделий. Дело в том, что я хотела узнать о своей семейной реликвии - шолпы, которую мои далекие родственники получили в качестве приза на байге. Меня покоряет профессионализм коллекционеров. Они сразу могут назвать действительную цену предмета. За этим стоит большое знание своего дела.
2. Коллекционирование очень заботит человека, разжигает в нем страсть. Увлечение это у меня было только в далеком детстве. София Раева,
директор Государственной национальной детской библиотеки им. Бегалина:
1. Отношусь к коллекционированию положительно. Человек все-таки в совершенстве знает свое дело.
2. Я не коллекционер. Я больше общественный человек. Дана Меирбекова,
директор фонда “Коркыт”:
1. Я плохо разбираюсь в этой сфере. У меня брат собирал марки. Но я особо не интересовалась этим. Я храню некоторые памятные сувениры: скрипку, кобыз и другие. Но создавать свою коллекцию не хочу. Лейла Аранышева,
режиссер:
1. Любое коллекционирование возникает спонтанно. Будешь ты собирать булавки, спичечные коробки или живопись и антиквариат - это все равно затягивает. Не знаю, прибыльно ли это. Коллекционирование - это спасение от скуки и безделья. Появляется удивительная заполненность жизни.
2. Я коллекционированием не занимаюсь. Но у меня хранятся старинные вещи, которые достались мне по наследству от бабушки: ваза примерно конца 18 - начала 19 веков, серебряный молочник, датируемый 17-м веком, и еще несколько безделушек.
Подготовила
Сауле Ынтыкбаева
|
