|
Впредчувствии рывка
Владимир Литвинов
Размышления генерального секретаря ЕврАзЭС
Григория Алексеевича Рапоты после поездки по приграничным
районам России и Казахстана
 -
Приграничные регионы объективно нацелены на взаимное сотрудничество.
Так сложилось исторически. 25% экспорта промышленной продукции
Челябинской области и до 60% Омской области приходится на
Казахстан. Почти весь объем сельского производства Костанайской
и Павлодарской областей ориентированы на российский рынок,
почти вся продукция рудника “Горный” отгружается в Магнитогорск.
Список можно продолжить. Но в то же время именно руководители
этих регионов говорят о недостаточной интеграции, называют
различные причины, виновников торможения, указывают на приоритеты
для западных компаний.
- Я стараюсь не зацикливаться на том, кто виноват, что, например,
присутствие России слабо представлено в Казахстане, то же
можно говорить о другой республике СНГ, по сравнению с США,
Англией и т.д.
Я как россиянин обратил бы вопрос к самой России, если мы
где-то плохо представлены, значит, мы плохо работаем, вот
и все.
В период гражданской войны в Таджикистане англичане нашли
в себе силы и средства, чтобы заняться золотыми рудниками,
а Россия - нет. Кто в этом виноват? То же в Киргизии. И еще
там есть запасы золота. Почему Россия не предпринимает шагов
к освоению? Кто в этом виноват?
- Может быть, еще остался у СНГ рудимент опасения “имперских
амбиций” России?
- Значит, должна Россия завоевать доверие. Мы должны развеять
остатки этих подозрений.
Списывать на кого- то свои проблемы - вообще-то плохой тон.
Как раньше было принято списывать на ЦРУ, на международный
сионизм, сейчас все наши проблемы и беды принято списывать
на радикальный исламизм. А проблемы кроются в нас самих. Самый
простой пример: ЦРУ даже в самых радужных снах не могло предположить,
что Советский Союз так быстро и легко рассыплется. Если бы
мы сами не развалили. Прочное внутри, консолидированное государство
трудно развалить, это я вам говорю как человек, который вышел
в свое время из спецслужб. Вот это мой подход.
Но можно констатировать, что государства сейчас больше обращены
друг к другу, чем, скажем, пять лет назад. Ресурс взаимодействия
с западными странами почти исчерпан, однако не реализованы
возможности, которые лежат под боком, которые старались не
замечать, пока не стало появляться понимание, что возврата
к прошлому не будет.
В то же время есть в политике государства не совсем мне понятное.
Вот пример, который характерен для любого государства Содружества.
Почти половина лекарств, которые приходят из дальнего зарубежья,
не проходят проверку на качество, но тем не менее приходят
в Казахстан и в Россию. Значит, мы должны посмотреть, что
мы можем сделать в этой области. То же самое и по другим вопросам.
Я не стал бы кого-то обвинять, это бесперспективное занятие.
Всякий политик начинается с осознания реалий: где мы находимся,
кто присутствует на рынках Казахстана и России, когда мы говорим
о двусторонних отношениях, что необходимо сделать, чтобы взаимно
укрепить позиции.
- Прошло уже определенное время после поездки в приграничные
районы, накоплены информация, впечатления и, наверное, можно
уже делать какие-то выводы?
- Один из выводов, к которому я окончательно пришел во время
этой поездки, между Россией и Казахстаном существует порочная
практика: антидемпинговые отношения. Они тормозят развитие
экономики. При этом у нас антидемпинговые процедуры охватывают
примерно одинаковый стоимостный объем товаров, об этом говорил
Н.Назарбаев. Отмена с обеих сторон не наносит по большому
счету ущерба. И здесь есть уже сложившиеся внутренние законодательства,
которые предполагают обиженному товаропроизводителю обратиться
к государству за помощью
Чтобы избавиться от этой практики, надо вскрыть причины. Одна
из причин в том, что у нас не согласована инвестиционная политика.
- Вы имеете в виду вложение средств в дублирующие предприятия,
как, например, строительство газоперерабатывающего завода
в Казахстане, вместо развития кооперации с оренбургским и
астраханским перерабатывающими комплексами?
- Часто это делается под предлогом защиты своего производителя.
Производим тот же самый продукт, вступаем в конкуренцию с
соседом, потом каждый производитель просит у государства защиты
от соседа. Не лучше ли вложить средства в тот сегмент рынка,
который еще не занят на этом пространстве. Механизмов согласования
инвестиционной политики нет. Над чем мы сейчас и должны работать.
Мы посетили завод “Костанайдизель”. Руководство выразило уверенность,
что при наличии рынков сбыта в России или Китае завод может
в кратчайшие сроки наладить производство дизелей. Вместе с
тем в России предусматривается создание аналогичного производства,
хотя это, возможно, потребует гораздо больших инвестиций,
чем восстановление и модернизация завода в Костанае. Китай
готов закупить пока 20 тысяч дизельных двигателей, но для
рентабельности необходимо производить порядка 300 тысяч двигателей
в год.
Несогласованность инвестиционных проектов характерна не только
для Казахстана и России, но и для других членов Содружества.
- Остается сожалеть, что ЕврАзЭС появился не сразу после
Госплана, где инвестиционная политика была согласованной и
исключала дублирование.
- (Смеется). В чем заслуга Таможенного союза, правопреемником
которого является ЕврАзЭС? Не в том, что создали единое таможенное
пространство, не в том, что создали режим свободной торговли.
А заслуга в том, что не позволили рассыпаться некоторым институтам.
О режиме свободной торговли в Советском Союзе говорить смешно,
поскольку это было единое государство, но товары-то передвигались
свободно. И то, что удалось сохранить, а не то, что создать
принципиально новое в рамках ЕврАзЭС, свободный поток товаров
- это заслуга Таможенного союза.
- Вы проехали те места, где проходят основные транспортные
потоки между Казахстаном и Россией. В свое время, казахстанские
транспортники поставили для себя довольно-таки амбициозную
задачу: “Сейчас мы зарабатываем на транзите 250-300 млн долларов
в год. В перспективе ставим задачу в течение 3-5 лет выйти
на 1 миллиард долларов” Но с одной оговоркой - нужно повернуть
потоки товаров из Юго-Восточной Азии в Европу через Казахстан.
- Ничего поворачивать не надо. Товарооборот между Западной
Европой и Восточной Азией, если не ошибаюсь, около 460 миллиардов
долларов в год.
А Транссибирская магистраль, например, оборачивает всего около
4 миллиардов, менее одного процента. Если довести до 10 процентов,
это уже около 46 миллиардов. Как? Нужно сделать пути, которые
уже существуют, привлекательными для товаропроизводителей.
А дальше, когда начинается разговор с транспортниками, они
указывают на никудышное состояние дорог, на отвратительно
работающую таможню, на тарифы, в которых черт ногу сломает.
Сейчас надо терпеливо разбираться во всех этих причинах.
Как это можно сделать? С позиции секретариата, в котором работают
всего 85 человек, транспортом занимаются 3 человека, можно
только создать политические условия для тех, кто занимается
перевозками, но чтобы они сами заинтересованно занялись своими
проблемами.
Например, на одном из Межгоссоветов была высказана идея о
создании транснациональных корпораций. Создается ТНК, признанная
всеми странами ЕврАзЭС, и их субъекты участвуют в работе ТНК.
От их деятельности зависят доходы на каждом из участков.
На совещаниях, которые проходили на границе во время нашей
недавней поездки, говорилось, что на одну машину из Алматы,
если едет с товаром в Москву и возвращается обратно, на поборы,
по некоторым данным, закладывается тысяча долларов.
Вот и идут товары из Юго-Восточной Азии морем, в два раза
дольше, лишь бы не связываться с беспределом.
Разрубить этот узел проблем мы можем только совместно с производителями
и перевозчиками. Одни мы не в состоянии, у нас даже нет инструментария,
чтобы заглянуть в существо проблемы.
Мы создали ассоциацию “Деловой совет ЕврАзЭС” из людей, которые
занимаются бизнесом на этом пространстве, в частности, мы
хотим от них получить информационную подпитку.
К сожалению, в СМИ темы сотрудничества с ближним зарубежьем
не видно.
- Собираясь в поездку по приграничью, на что вы настраивались?
- В этой поездке мы старались посмотреть на некие минусы,
проблемы. И второе, разобраться в неких мифах, иллюзиях.
До сих пор существует устойчивая иллюзия о том, что мы можем
возродить взаимодействие в области оборонной промышленности,
в масштабах, которые были раньше у нас, при Советском Союзе.
Но таких потребностей в вооружении сегодня просто нет, рынка
нет для прежних масштабов. На этих мифах нужно поставить крест
и не купаться в иллюзиях.
Сейчас почти все предприятия “оборонки” встали на путь конверсии,
и здесь есть основа для взаимодействия. Надо работать над
этим.
Во время поездки узнаем, что в нескольких местах по обе стороны
границы ремонтируют вагоны. Координации между ними нет. Накладные
расходы большие, производственные потери большие. Одно дело
- хорошо отлаженное конвейерное производство, другое дело,
когда “на коленке” клепают.
То же самое с производством нефтедобывающего оборудования.
Пока нефтяники в нескольких местах производят для своих фирм
однотипное оборудование - это нормально. Как только кто- то
встанет на поток, возникнет противоречие.
Ну и,конечно, обустройство границ, таможенных постов. Это
отдельная грустная песня.
К сожалению, складывается так, что мероприятия, проводимые
под лозунгом борьбы с преступниками, направлены против порядочных
людей. Эту философию надо поменять.
Было совещание в Омске. Попросили представителя Казахстана,
чтобы он рассказал, как видится проблема с казахской стороны.
Он говорит, что когда едет через границу с Китаем, тратит
пять минут, а российскую границу не может пересечь часами,
и мытарство сопровождается большими накладными расходами.
Мы друг к другу и сами к себе еще очень плохо относимся. Под
лозунгом борьбы с наркотиками на границе начинают измываться
над нормальными людьми.
Понимаете, в чем дело. У преступника все документы в порядке
и пачка “зеленых” в кармане для зеленого коридора. А к мелкому
бизнесмену, который считает каждую копейку, да еще путается
во всем ворохе постоянно изменяющихся документов, придраться
всегда можно. Он не может нанять юриста, который выправит
все документы, даст консультацию.
Нужно брать каждую проблему и решать последовательно.
Остро стоит проблема двойного налогообложения. Конкурентная
способность товара падает. Экспорт упал, причем падение явно
совпало с введением налога. Замораживаются деньги поставщика,
пока он ждет возврата НДС от государства. Мы пошли по пути,
который принят в Европейском Союзе, но условия реально у нас
другие. И теперь я, например, пока не знаю, что с этим делать.
Сейчас мы активно работаем над решением этой проблемы.
- Какие положительные выводы вы сделали во время последней
поездки?
- По обе стороны границы есть четкое понимание в целесообразности
интеграции, есть уверенность, что не весь потенциал взаимодействия
исчерпан.
- Год заканчивается. Для ЕврАзЭС в основном это был год
организационного становления.
Что еще удалось сделать и под какими лозунгами пойдете дальше?
- Завершено создание механизма Содружества, организована ассоциация
“Деловой совет ЕврАзЭС”. Теперь она занялась подготовкой экономического
форума, на котором будут рассматриваться вопросы развития
различных отраслей. Отдельно будет “круглый стол” по проблемам
транспорта, отдельно - по энергетике, сельскому хозяйству
и так далее.
Нарабатываются крупные межгосударственные проекты. Например,
транспортный проект. Есть глубоко проработанный проект обновления
подвижного состава на основе предприятий Казахстана, России,
других республик. Другой проект - создание объединения перевозчиков.
Зреет проект в агропромышленном комплексе, в области зернового
хозяйства, оптового рынка продовольствия.
Поэтому хотелось бы, чтобы быстрее заработал крупный межгосударственный
проект, правовое поле для этого у нас уже достаточное.
|
