|
11 сентября - 2001-2002
Годовщина американской трагедии
Ботагоз СЕЙДАХМЕТОВА
 Прошел
год со дня трагедии в Нью-Йорке. Этот день стал своеобразной
новой точкой отсчета времени. Только для живых. Для многих
тысяч людей, в тот роковой час оказавшихся в здании Всемирного
торгового центра, этот день стал последней точкой в жизни.
Оценка многих событий теперь дается в зависимости от того,
“до” или “после” 11 сентября оно произошло. А главным словом
в лексиконе политиков, экспертов, военных, теологов и журналистов
стало слово “терроризм”. Он - главный враг всего сущего в
современном мире. Враг, с которым сложно бороться, потому
что он прячется под разными личинами. После 11 сентября прошлого
года мир объединился в единую антитеррористическую коалицию.
Если говорить о событиях, то на них этот год был богат. Настолько,
что о многих из них мы просто как-то подзабыли. Антитеррористическая
мишень номер один - Афганистан с его базами террористов, Лойя
Джиргой и страстями вокруг межклановых интересов - как-то
плавно отошла на второй план. Даже одиозный Усама бен Ладен
и “Аль-Каида” перестали быть героями информационных сводок.
Тихая, почти провинциальная жизнь азиатской части СНГ в одночасье
активизировалась. Американские военные базы у нас, в Центральной
Азии, стали частью степного ландшафта. А пыльный киргизский
аэропорт Манас заговорил по-английски.
То, что мы увидели на экранах своих телевизоров в ночь с 11
на 12 сентября, никого не оставило равнодушным. Я вспомнила
прошлую осень в Алматы, когда к зданию американского посольства
в Казахстане приходили казахстанцы с цветами и искренней сопечалью
с американским народом. Американская трагедия потрясла мир
своей реальностью. В этот день стало ясно, что все мы жители
планеты Земля, независимо от цвета кожи и вероисповедания.
Впрочем, события 11 сентября вызвали дискуссии на тему противостояния
цивилизаций: “просвещенного” европейского Запада и “средневекового”
арабо-исламского мира. Эти споры вышли за рамки чисто теологических
и возвращают мир к войне идеологий. Но мы это уже проходили.
Вектор мирового внимания переместился на юго-восток. Главные
темы сегодняшнего дня - ближневосточный конфликт и планируемая
военная акция США против Ирака. Так что, по всей видимости,
бронетранспортер у здания американского посольства в Алматы
обосновался надолго
О годовщине “американской трагедии” и новом миропорядке мы
беседуем с Чрезвычайным и Полномочным Послом Соединенных Штатов
Америки господином Лэрри Нэппером
 -
Г-н Нэппер, что изменилось в психологии американцев после
11 сентября? Отразились ли эти события на отношениях между
представителями различных конфессий?
- Для американцев, конечно, это была большая трагедия. Недавно
я просмотрел ряд передач американского телевидения, посвященных
воспоминаниям людей, переживших события 11 сентября. Люди
рассказывали и вновь переживали моменты того печального дня,
вспоминали, где они находились, когда узнали об этой трагедии,
что чувствовали. Но американцы не были бы американцами, если
бы не смотрели в будущее с оптимизмом.
Америка является страной иммигрантов. И не только иммигрантов
из Европы. В Соединенных Штатах немалое число переселенцев
из Азии - Вьетнама, Китая, Кореи. Каждый иммигрант приезжает
в Америку со своей культурой и религией. В США проживают представители
различных конфессий, которые мирно сосуществуют в американском
обществе. В Америке существует большая мусульманская община,
которая наравне с представителями других конфессий имеет возможность
сохранять и следовать своим традициям. События 11 сентября
стали еще одним стимулирующим фактом для единения американского
народа.
- Г-н посол, прошел уже год после сентябрьской трагедии.
Еще один год правления президента Джорджа Буша. За этот год
произошло несколько громких скандалов, связанных с деятельностью
крупных американских корпораций. С чем, по вашему мнению,
это связано: с политикой и личностью вашего президента, кризисом
менеджмента или с тем, что после 11 сентября Америка стала
казаться более уязвимой?
- Я не хотел бы связывать последние корпоративные скандалы
с личностью президента. Различные нарушения в деятельности
корпораций наблюдались еще в период, когда Буш не был президентом.
Коррупция существует во всех странах, в том числе и в Соединенных
Штатах. Все мы понимаем, что с этим явлением необходимо бороться.
Конгресс США принял специальный проект, по которому нарушители
законов будут строго наказываться. В последнее время в США
курс акций заметно понизился, многие вкладчики потеряли свои
деньги. Это вызвало в обществе недовольство и резкую реакцию.
Я думаю, что мы будем проводить реформы, чтобы предотвратить
коррупцию в деятельности крупных компаний.
- Ирак включен президентом Бушем в “ось зла”. Но по последним
опросам общественного мнения в США, поддержка предполагаемой
военной операции США в Ираке значительно снизилась. Более
того, есть разногласия по этому вопросу с основным союзником
США по военной операции - Великобританией. Недавно глава британского
МИДа Джек Стро заявил, что для Великобритании главная цель
- возвращение в Ирак инспекторов ООН, а не смена режима. США
же неоднократно заявляли, что именно смена режима - это главная
цель операции. Насколько реальна эта военная операция?
- Думаю, что позиция США по этому вопросу достаточна ясна.
Конечно, было бы лучше, если бы в Ираке был другой режим.
Режим Саддама Хусейна угрожает всем странам международного
общества. Во-первых, он угрожает соседям, потому что Ирак
старается приобрести оружие массового уничтожения. Была принята
резолюция Совета Безопасности ООН, по которому Багдад должен
разрешить инспекторам из ООН изучить ситуацию в стране, чтобы
убедиться в том, что они не производят оружия массового уничтожения.
Но Саддам Хусейн категорически отказался от этого. Он не пускает
инспекторов ООН на территорию Ирака. Поэтому никто не может
сказать, что в Ираке нет оружия массового уничтожения.
Что касается военной операции в Ираке, вопрос состоит в том,
что делать. Президент не принял решения по нему, он будет
проводить консультации с помощниками, с конгрессом, с партнерами
в международном обществе. Мы не исключаем возможности военных
действий против Ирака, но окончательное решение еще не принято.
Я уверен, что международное сообщество придет к консенсусу
в этом вопросе, так как понимает, что Саддам Хусейн угрожает
безопасности и миру. Джордж Буш часто говорит, что у него
есть терпение по этому вопросу. Есть разные голоса о возможности
военных действий. Но повторяюсь, что нужно достигнуть консенсуса
в этом вопросе.
- Кто может заменить Саддама Хусейна?
- Я не эксперт по внешней политике Ирака, но я уверен, что
иракский народ очень способный и талантливый народ, обладающий
богатыми человеческими качествами. И это неправда, что народ
Ирака должен жить под диктатурой Саддама Хусейна. Иракский
народ достоин лучшего.
- Как Вы относитесь к мнению бывшего госсекретаря США
Мадлен Олбрайт о том, что заявление президента США Джорджа
Буша о существовании “оси зла”, куда входят Иран, Ирак и Северная
Корея, было ошибочным, в частности, по отношению к Тегерану
и Пхеньяну?
- Для начала нужно разобраться в причине, по которой президент
Буш считает эти государства опасными, угрожающими покою и
безопасности в мире. Все эти режимы, то есть Ирак, Северная
Корея и Иран, поддерживают международный терроризм. Все эти
режимы стараются приобрести оружие массового поражения. Все
они - источники распространения военных технологий: баллистических
ракет, ядерных технологий и других технологий, способствующих
распространению оружия массового поражения. Есть и другие
причины, по которым президент Буш включил эти государства
в “ось зла”. Ирак и Иран против попыток прийти к урегулированию
положения на Ближнем Востоке мирным путем. А в случае с Северной
Кореей ситуация такова. Во-первых, она постоянно угрожает
Южной Корее. Во-вторых, у нее очень большая армия, одна из
самых больших военных сил в мире. И это в то время, когда
простые люди в Северной Корее умирают от голода. Вот главные
причины, которые оправдывают термин “ось зла”.
- Китай, с которым у Казахстана самая длинная граница,
выражает недовольство размещением американских воинских контингентов
в Центральной Азии. Возможны ли столкновения по этому поводу
между Китаем и США? Какова позиция США по отношению к тайваньской
проблеме? Какие ключевые проблемы существуют и решаются между
Китаем и США?
- У Китая и Соединенных Штатов Америки давние и очень хорошие
отношения, которые продолжают развиваться. Существует широкая
повестка дня с Китаем, которая включает в себя вопросы по
нераспространению оружия, права человека, экономические отношения
между США и Китаем, вопросы безопасности. На первом месте
в отношениях наших стран стоит борьба с мировым терроризмом,
в которых наши интересы совпадают.
Что касается Тайваня, наша позиция ясна. США не поддерживают
независимости Тайваня. Но между Тайванем и США существуют
дипломатические отношения, которые будут продолжаться.
Между Китаем и США прошел ряд консультаций по вопросу размещения
воинских контингентов в Центральной Азии. США проповедуют
политику прозрачности, благодаря которой Китай знает о расположении
наших войск в странах Центральной Азии. Китаю известно расположение
американской армии и какие цели она имеет. Поэтому мы не скрываем
ничего от Китая по этому вопросу, так что говорить о больших
противоречиях между нашими странами по вопросу размещения
наших войск в Центральной Азии нельзя.
- Недавняя поездка министра иностранных дел Ирака имела
своей целью заручиться поддержкой в противостоянии с США не
только стран Европейского союза, а также Китая.
- Китай является членом Совета Безопасности ООН. И Пекин
одобрил несколько резолюций о положении в Ираке, касающихся
попыток Ирака приобрести оружие массового уничтожения. Пекин
одобрил резолюции о том, что Ирак должен разрешить работу
инспекторов ООН. Саддам Хусейн отказался выполнять резолюции
ООН. Поэтому мы будем проводить консультации также с Китаем
относительно будущего Ирака.
Я думаю, что, если Саддам Хусейн хочет доказать, что у них
нет оружия массового уничтожения, ему нужно разрешить инспекторам
ООН вступить в страну и позволить им вести их работу.
- В Афганистане постепенно налаживается мирная жизнь.
США заявили о практически полном уничтожении террористических
баз в Афганистане, но при этом не были затронуты многочисленные
нарколаборатории.
- Афганистан действительно сделал шаг вперед. Прежде всего
потому, что там образовали новое правительство, которое имеет
поддержку народа Афганистана. Впервые после долгих двадцати
лет они имеют возможность жить в мире и возобновить свою экономику.
А что касается наркотрафика - это очень большая проблема,
о существовании которой знает правительство Хамида Карзая.
Наркотрафик сильно влияет и на другие страны Центральной Азии
и вообще страны мира. Можно решить этот вопрос только вместе.
Это значит, международное общество должно работать с новым
правительством Афганистана, чтобы найти альтернативный способ
и возможности прекратить наркотрафик через границу. Это долгосрочный
проект, так как нельзя в течение одного дня или одного года
решить этот вопрос. Это большая проблема, над которой мы работаем,
сотрудничаем с правительством Афганистана по этому вопросу.
У США существует специальная программа по реконструкции Афганистана.
Соединенные Штаты Америки выделили на восстановление экономики
Афганистана 420 миллионов американских долларов. Другие страны,
в целом международное общество, также оказывают не только
финансовую поддержку, но и техническую. Один из самых важных
вопросов - каким образом можно организовать новую афганскую
армию.
- Каким образом?
- Вы знаете, что в Афганистане было много армий. Наша цель
состоит в том, чтобы помочь организовать единую национальную
армию на уровне правительства, чтобы не было воинствующих
группировок в стране. Единая армия - это гарантия стабильности
в стране.
- Что Вы имеете в виду, когда говорите о технической помощи
для армии? Поставка оружия...
- Есть, конечно, и поддержка оружием. Но под технической помощью
не имеется в виду вопрос технологий или оружия. Это вопрос
обучения и организации. Конечно, оружие нужно. Но самый главный
вопрос - обучение. Второй вопрос - организация. И только на
третьем месте - оружие. При этом мы не говорим об оружии высокого
уровня технологий.
- Можно ли говорить о том, что сейчас Афганистан не представляет
опасности для мировой общественности?
- Я думаю, что за последний период в Афганистане произошли
очень большие и прогрессивные процессы. Это прежде всего установление
мира и безопасности, создание нового правительства. Но это
не повод успокаиваться, потому что необходимо еще много сделать,
чтобы сохранить это положение безопасности, чтобы было правительство,
способное контролировать границы. Правительство, которое может
поддерживать международные отношения с другими странами. Правительство,
которое не допустит возобновления террористических угроз из
территории Афганистана. Достижений много, но есть и недостатки.
Есть еще масса незавершенной работы.
- Еще одна горячая точка в мире - это Ближний Восток.
Ваши прогнозы по развитию событий в этом регионе. Каковы,
по вашему мнению, причины обострения палестино-израильского
конфликта и шансы американских миротворцев нормализовать ситуацию?
- Конечно, положение на Ближнем Востоке очень сложное. Важно
решить главный вопрос - это уменьшение терактов. Когда уменьшится
терроризм в регионе, тогда можно говорить о возобновлении
переговоров между палестинцами и израильтянами. Соединенные
Штаты делают все возможное, чтобы урегулировать ситуацию на
Ближнем Востоке. Но я не могу предсказать сегодня, что эта
проблема будет решена в ближайшее время. Эта проблема существует
давно. Было много предложений о регулировании ситуации, которые
не были реализованы. Но мы будем стараться и продолжать работать
в направлении урегулирования ситуации. Что касается прогнозов,
то, думаю, невозможно предсказать события на Ближнем Востоке.
Тот, кто пытается это сделать, может ошибаться.
- Но есть же определенные конкретные планы по урегулированию
ближневосточной ситуации. Например, план Теннета, который
также далек от реализации...
- Вы отметили план Теннета, но есть и другие планы. У
США есть представитель на Ближнем Востоке - генерал Зинни,
который постоянно работает в регионе. Госсекретарь США Пауэлл
несколько раз посещал страны Ближнего Востока с миротворческой
миссией. Мне кажется, когда есть определенные маленькие шаги
вперед в урегулировании этой проблемы, то тут же может вновь
совершиться террористический акт. Получается положение: “Шаг
вперед, два шага назад”. Теракты продолжаются, и я думаю,
что было бы очень трудно создавать реальные планы для решения
этого вопроса.
- Известно, что США лоббируют интересы Израиля. Между
тем в этом году ООН признала существование независимого Государства
Палестина...
- У нас давние и очень хорошие отношения с Израилем, продолжающиеся
вот уже более 50 лет. И они будут продолжаться. Но это не
означает, что мы не готовы использовать наше влияние на Израиль.
Соединенные Штаты готовы оказывать влияние на политику Израиля
на Ближнем Востоке. Но надо иметь какой-то контекст, какие-то
рамки, в которых мы можем влиять на Израиль. В таких условиях,
когда теракты постоянно продолжаются, для нас очень трудно
влиять на Израиль.
Президент США Джордж Буш сказал, что готов принять независимость
Государства Палестина, но только при определенных условиях.
Все знают, что нужны реформы в палестинском правительстве.
Мы готовы работать с ними, чтобы проводить эти реформы. Президент
Буш сказал, что, если эти реформы будут осуществлены в течение
33 лет, мы будем готовы обсудить вопрос по независимости Палестины.
- То есть, по-вашему, резолюция ООН по независимости Палестины
- не последнее решение?
- Я думаю, что каждая страна имеет право участвовать в принятии
решений по независимости других государств. Это не тот вопрос,
который может решить Совет Безопасности. Только правительства
независимых стран могут дать окончательный ответ.
- Как Вы можете оценить нынешнее состояние в вопросе по
ПРО, что не решено и что может составить предмет для компромисса?
- Развитие таких систем, как система противоракетной обороны,
продолжается, и это долгосрочное дело. Причина в том, что
на сегодня технологий для создания таких систем не существует.
Необходимо разбираться в этих технологиях. Поэтому в этом
вопросе мы проводим так называемую параллельную политику.
Одно направление политики направлено на развитие технологии,
которая дает Соединенным Штатам и другим странам защищать
себя от баллистических ракет. Другое направление политики
- это проведение консультаций с другими странами, чтобы была
прозрачность наших программ, для того, чтобы они поняли цель
нашей программы. Чтобы не было недоразумений.
- Не грозит ли национальная программа ПРО ростом гонки
вооружений?
- Я не вижу причин для гонки вооружений. Наоборот. Вы обратили
внимание, что когда российский президент Путин и американский
президент Буш обсуждали этот вопрос, они пришли к соглашению
об уменьшении количества баллистических ракет и боеголовок?
В то же время, когда развиваются технологии ПРО, мы имели
возможность найти общий язык в вопросе уменьшения количества
ракет и боеголовок, поэтому я не вижу новой волны гонки вооружений.
- Реально процесс уничтожения ракет уже начался или все
только на уровне переговоров?
- Президенты России и США подписали соглашение по этому вопросу,
но теперь необходима ратификация этого решения в нашем Конгрессе
и российской Думе. Был ряд соглашений об уменьшении количества
ракет и вооружений. Если мы посмотрим, сколько ракет и вооружения
было десять лет назад и какой уровень вооружения сейчас, то
мы увидим, что он гораздо меньше. На этот раз президенты договорились
о дополнительном снижении количества ракет и боеголовок. Таким
образом, состоялся новый этап уменьшения угрозы от вооружения.
В то же самое время развивается система ПРО, поэтому я не
вижу гонки вооружений.
- Есть ли у нынешней американской администрации понимание
предельных сроков, отведенных на переговоры, сколько можно
обсуждать и когда нужно начать строить ПРО “в железе”?
- С точки зрения технологии, создание ПРО - это очень трудоемкий
процесс. Но испытания системы продолжаются, и я уверен, что
можно решить этот вопрос. Так что этот процесс, наверное,
будет продолжаться несколько лет.
- Реальны ли шансы Казахстана войти в ВТО в ближайшее
время?
- Соединенные Штаты поддерживают вступление Казахстана в ВТО.
Вопрос не стоит в том, вступит ли Казахстан в ВТО, вопрос
в том - КОГДА. Через два года, через пять лет...
По нынешним условиям Казахстан, как и все страны в мире, которые
собираются вступить во Всемирную торговую организацию, должны
выполнять все обязанности членства в ней. Я думаю, что у Казахстана
есть возможность стать частью этой организации. Мы проводили
консультации с Казахстаном по этому вопросу в рамках консультаций
в Женеве и в других странах. Но я думаю, что желание должно
быть взаимным. Казахстан должен понимать, что казахстанский
рынок будет открыт для услуг и товаров из других стран-членов
ВТО. Есть возможность ускорить вступление в эту организацию.
- У многих казахстанских производителей есть страх, что
с вступлением Казахстана в ВТО в страну хлынет некачественный
товар из Европы...
- Может быть, существует, я бы не сказал “страх”, а озабоченность?
Ведь членство в ВТО дает массу возможностей и для казахстанских
производителей. Они могут экспортировать свои товары и продукты
в другие страны. Согласно правилам, ВТО будет создавать единое
поле, для того чтобы облегчить движение товаров в Казахстан
и из Казахстана на международный рынок. Я думаю, что Казахстан
может быть конкурентоспособным. Так что озабоченность, может
быть, даже страх производителей, необоснованна.
- Насколько активно сегодня развивается экономическое
сотрудничество США и Казахстана и насколько активны отношения
между казахстанскими и американскими бизнесменами?
- У наших стран хорошие экономические связи. В казахстанский
бизнес вложено 6 миллиардов долларов американских инвестиций,
особенно в нефтегазовую отрасль. Мы хотели бы повысить уровень
инвестиций здесь. Но эта традиция - хорошая тема для инвесторов
Казахстана. Это касается таких важных аспектов, как прозрачность,
уменьшение коррупции, стабильность контрактов.
|
