Вы можете поставить свою оценку в конце страницы
В Японии нет бешбармака Талгат Калиев Наверное, мало на нашем неизбалованном чудесами передовых технологий постсоветском пространстве найдется людей, способных отказаться посетить постиндустриальную державу с романтическим титулом - Страна восходящего солнца Вылетая по приглашению в Японию, я был во власти самых фантастических ожиданий. Поскольку советы на тему, как вести себя в Японии и что оттуда привезти, посыпались на меня задолго до отъезда. Особенно запомнился совет коллег приобрести там мобильник, вживляемый в указательный и большой пальцы, посредством которого можно общаться по телефону лишь приложив пальцы к уху и губам. Правда, от подобного приобретения я отказался сразу - в Казахстане меня, разговаривающего в пустоту с растопыренными у головы пальцами, попросту не поняли бы.
Но сколь основательными не были подготовка и сбор информации в Интернете, реальность, как ей и положено, превзошла самые смелые ожидания. Выглядящие в жизни иначе, чем по телевизору, многоуровневые дороги и вправду оказались чудом инженерной фантазии. Выехав на последний уровень в аэропорту Нарита, мы без единой помехи и остановки переместились в Токио, наблюдая окружающую местность с высоты верхней магистрали. Тем громче был наш смех, когда сопровождающий гид попросила не спешить с видеосъемкой, поскольку навороченные окрестности оказались всего лишь японскими селами.
Разницу мы ощутили, лишь въехав в сам Токио. Гигантские небоскребы, космическая архитектура, тоннели, в котором велись съемки фильма “Солярис”, поражали самое смелое воображение. И весьма романтично на этом фоне смотрелись ухоженные посадки знаменитой японской сакуры.
Примечательно, что пользующиеся славой самой продвинутой техногенной нации японцы продолжают оставаться романтичными, способными пустить слезу умиления при виде белых бутонов японской вишни-сакуры. Хотя нашим согражданам их чувства были абсолютно непонятны. Тем более что с нашей точки зрения эта вишня малорациональна, поскольку даже не плодоносит. А японцев мимолетность цветения сакуры наталкивает на философские размышления о бренности и скоротечности жизни, которая может оборваться так же легко и скоро, как лепесток любимого цветка.
Поэтому они спешат устраивать пикники в местах цветения сакуры, проводя целые дни и ночи под сенью этого загадочного дерева.
Но как выяснилось в первый же день, нашим соотечественникам более близки иные вещи. Весело было слушать, как узбекский коллега с воодушевлением рассказывал об увиденном и уже испытанном электронном унитазе, оснащенным подогреваемым сиденьем, навороченным биде, вентиляционными и освежающими опциями и даже музыкальным сопровождением. Еще веселее было, когда все, покинув автобус, ринулись глазеть на невиданное доселе чудо.
Через пару дней это уже становится неинтересным. Походы на Акихабару и новости о том, что японская видеоаппаратура не подходит под наши стандарты, а привлекающие своей дешевизной ноутбуки предназначены лишь для японского рынка, удручают. Есть, конечно, товары и для нашего региона, но стоят они, пожалуй дороже, чем в алматинском ЦУМе.
Третий день пребывания ознаменовывается пониманием, что организм никогда не перестроится под восточное время, и вставать на три часа раньше становится все сложнее. Тем более что это понимание совпадает с ностальгией по родному бешбармаку. Ежедневные усиленные уроки японского языка, мало отличающегося от китайской грамоты, тоже порядком наскучивают. Наступает новый этап, заключающийся в самостоятельных прогулках по Токио, в сопровождении не знающего, впрочем, почти как и я, ни слова по-английски добровольца. Испытание заключается в том, чтобы посетить достопримечательности и самостоятельно пообедать (для достижения этой цели злодеи-инструкторы даже предусмотрительно лишили нас обеда).
Бегло представившись (курсы не прошли даром) и записав на ладони труднопроизносимое имя волонтера, выходим в метро.
Мало того, что японцы, оказывается, до назойливости общительны, так они еще и редко видят иностранцев. Посему они лопочут без передышки, прерываясь лишь для того, чтобы остановить на вас взгляд с обязывающей к ответу улыбкой. К вечеру, плотно пообедав единственным без свинины блюдом, подобревший, начинаешь без малейшей злости достаточно сносно понимать собеседника и даже отвечать ему. По прибытии же в общежитие и вовсе долго прощаешься, надевая ошалевшему от радости волонтеру казахскую тюбетейку и показывая открытки с видами красот казахской земли и обеих столиц. Общий смысл прощания примерно такой: “Фигня ваш Токио, ты приезжай к нам в Астану и увидишь настоящий мегаполис”. Поразительно, но то ли из вежливости, то ли действительно искренне японец с завистью вздыхает и обещает с этой минуты жить мечтой об Астане.
Хотя завидовать следовало бы больше нам, в частности, журналистам. Это низкое чувство пробудилось при посещении выходящей дважды в сутки трехмиллионным тиражом японской газеты “Майнинти”. Огромный офис, три с половиной тысячи сотрудников и непрерывно дежурящие только в токийском офисе газеты три вертолета действительно не могут не внушать зависти. Хотя проблем, даже при подобных масштабах, у них, как оказывается, тоже немало. Правда, об этом и о ситуации со свободой слова в Японии в следующих номерах “НП”. Астана - Токио
|
