Вы можете поставить свою оценку в конце страницы
Железный занавес Андрей Губенко В последнее время на российском и казахстанском антикварном рынке появилось множество раритетов, ценность и аутентичность которых не вызывает сомнений, а вот цена, напротив, озадачивает. Она значительно ниже устоявшегося годами уровня. Редкие награды и монеты, произведения искусства и просто шедевры в мире исторических безделиц уходят “влет” по демпинговым ценам. Причем все эти вещицы такого каталожного класса, что, утверждают эксперты, взяться им просто неоткуда... кроме как из музеев Центральной Азии и Казахстана Где тонко, там и рвется. Общее легкомысленное отношение к культуре не могло не сказаться и на таком щекотливом аспекте, как несанкционированный вывоз культурных и исторических ценностей. После распада СССР в наш регион, как когда-то к египетским пирамидам, потянулись многочисленные охотники за артефактами, привлекаемые дешевизной цен и легкостью добычи. Но в немалой степени ситуации “культурного сафари” способствовало и несовершенство казахстанского законодательства.
Сейчас ответственные чиновники предпочитают говорить о том безобразии в прошедшем времени. Мол, было, но теперь все по-другому. Это так. Но по-другому - не значит лучше.
 |
Действительно, пик вывоза пришелся на 1995-1997 годы. Тогда на все про все имелся только закон 1992 года “Об охране и использовании историко-культурного наследия”. Но там были только общие слова; конкретных же защитных механизмов создано не было.
Да и не могло быть. В законе осталось слишком много от эпохи социализма. В былое время ту риторику на практике подкреплял “железный занавес”, через который и мышь не проскочила бы, не то что яйца Фаберже. Теперь же перед “расхитителями гробниц” были открыты все дороги.
Культурная конкиста, которой подвергся Казахстан, в конце концов обратила на себя внимание властей. В 1996 году Министерство культуры издало приказ О временном положении “О вывозе и ввозе культурных ценностей”. Отныне всем экспортно-импортным потоком шедевров должна была ведать специально созданная Республиканская комиссия по контролю за вывозом (ввозом) культурных ценностей.
Поскольку перед комиссией была поставлена жесткая задача - прекратить процветающий разбой, то и методы были выбраны соответствующие. Не будем вдаваться в подробности, но по существу на вывоз (пусть даже и санкционированный, законный) культурных ценностей из Казахстана был наложен временный мораторий.
Слишком щепетильными были критерии отбора. Достоянием публики становились скандалы, когда выезжающим за границу на ПМЖ художникам запрещали вывозить собственные картины (в ответ, например, художник Серик Кульмешкенов их попросту сжег). Да о чем говорить, если государство в лице уполномоченных органов взялось за явно непосильную задачу: определять степень культурной и исторической ценности вещи. Буквально: есть правда характеров или нет!
Средневековые страсти с элементами аутодафе и инквизиции объяснялись, впрочем, банально: приказ Минкультуры носил явно репрессивный характер, что косвенно подтверждается его “временным” статусом.
Но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. С тех пор прошли годы, изменились, повзрослели государство и общество, но касательно вывоза культурных ценностей мы по-прежнему руководствуемся тем ветхозаветным приказом МК. Между прочим, и МК того, былого, давно уж нет (оно, напомним, было реорганизовано в Министерство культуры, информации и общественного согласия, а затем уже МКИОС был “разведен” на два разных ведомства). И приказ его тогдашний, кстати, не прошел даже регистрации в Министерстве юстиции. А должен был, поскольку его положения напрямую задевали интересы граждан.
Де-юре он, таким образом, не имеет никакой силы. Но и по существу, по правде несправедлив.
Вещи, как и люди, имеют право путешествовать по свету. Право это общеизвестно - это право собственности. Никто не собирается вывозить собор Святого Павла, Большой театр или спорткомплекс “Медео”. Рубенс, который висит в музее, должен висеть в музее. Но если Рубенс висит не в Лувре или Эрмитаже, а в частной коллекции, то он может менять страну пребывания столь часто, сколь захотят его временные владельцы. То же самое справедливо и по отношению к Кульмешкенову.
Так принято во всем мире. Мы были вне этой естественной миграции шедевров (которые, кстати, принадлежат не отдельно взятой стране, а всему человечеству) из-за общей изолированности “совка”. Но теперь-то зачем опять забираться на кулички истории и географии?!
Если артефакт не украден из музея или частной коллекции, если он, что называется, “чист”, то к чему эти нелепые процедуры по определению его культурной ценности? В конце концов, раз государство так заинтересовано в том, чтоб именно эта изящная вещица осталась в стране, пусть ее купит Национальный музей!
Частная собственность неприкосновенна! Это положение Конституции, и никакой приказ несуществующего министерства “о временном положении” не может его отменить. Если человек на собственные деньги приобрел вещь, государство не вправе отбирать ее у него. Не личность должна доказывать свое право на собственность. На владение не только материальными, но и духовными ценностями. А государство должно подсуетиться и обозначить список памятников культуры, которым уже определен хозяин. В лице музеев, в лице государства, в лице народа. Государство же все бремя ответственности перекладывает со своих плеч на гражданина. Это, как ни называй, произвол, а все отговорки про “культурно-историческую ценность” - невнятное бормотание.
Причем в нашей “культурно-исторической” ситуации - имеющее целью лишь банальное получение взятки. Ведь есть у этой проблемы и другая сторона. Когда никакими правдами добиться желаемого нельзя, ее добиваются неправдами. “Железный занавес” сам провоцирует на его преодоление. Тем более когда он весь в дырах, давно обветшал и прохудился, а других, более совершенных или просто адекватных сегодняшнему дню механизмов, которые фильтровали бы естественную тягу граждан (в том числе и иностранных) к прекрасному, государство изготовить не удосужилось.
Если коррупция проникла во все сферы государственной и общественной жизни, почему б этой плесени не прорасти в музеях, фондах, архивах и прочих заповедниках культуры? Страшно то, что, разуверясь в законных способах, граждане идут на сделку со “служителями (лучше: сторожами) муз”, это становится заурядным делом, и тогда уже могут опустеть не только частные собрания, но и казахстанские музеи.
Или пополниться старательно выполненными копиями.
P.S. Впрочем, атавизмы “совка” касаются не только вывоза культурных ценностей. Ведь, выезжая за границу, приходится якобы “декларировать”, а на самом деле расписываться, как будто берешь напрокат чужое, за очень многие личные вещи. Например, за золото. Такое ощущение, что государство “забыло”, что давно разрешило частную собственность, что твое золото - это уже не золотой фонд страны. Да и глупо: пиджак от какого-нибудь “Версаче” может стоить десяти золотых колец. Но за него отчитываться не надо; одевай их на себя, по подобию луковицы, хоть несколько.
И кстати, к этой теме мы еще намерены вернуться.
|
