|
Яблоко от яблони...
Мира Мустафина
Оказывается, в жизни бывает такое: знакомое имя вдруг
оборачивается большим открытием.
Академический театр русской драмы имени М.Лермонтова в предстоящем
новом сезоне отмечает свое 70-летие. Галина Юрьевна Рутковская,
“последняя из могикан” театральной династии Рутковских-Кручининых,
отмечает 80-летие. Эти две даты связаны между собой кровными
узами. Галина Юрьевна - дочь основателя первого русского профессионального
театра в Казахстане Юрия Людвиговича Рутковского. Именно на
нашей земле закончилась жизнь на колесах для этой польской
семьи.
Во время похорон к Галине Юрьевне Рутковской подходили и
от чистого сердца признавались многие люди: “Для нас он остается
вечно живым”, “Это потеря не  только
для вашей семьи, но и для всего общества”...
На казахстанский Союз театральных деятелей обрушился шквал
телеграмм с соболезнованиями.
О ком эти слова? О Юрии Людвиговиче Рутковском, основателе
первого стационарного профессионального русского театра в
Казахстане.
Почему-то его именем не названа ни одна улица в Алматы. Нет
мемориальной доски ни на доме, в котором он жил, ни на здании
театра. А его дочь Галина Юрьевна не может до конца осуществить
свою давнюю мечту - издать мемуары, где будут воспоминания
от первого лица о развитии и становлении театрального искусства
нашей страны. Всего вышло пять экземпляров ее книги “Глазами
сердца”, и все! В коридорах Министерства культуры, информации
и общественного согласия республики осели денежки, специально
отведенные для книгоиздательства “Елорда” (Астана), где было
начато осуществление этого проекта.
У театра нет денег. Нет денег и у Галины Юрьевны Рутковской...
Когда из жизни уходит строитель, его значение, его величие
мы читаем в контуре построенного им моста или какого-нибудь
здания. Когда пытаемся измерить глубину следа, оставленного
на земле ученым, изучаем его трактаты. Несправедливо, что
удел Юрия Людвиговича Рутковского - жить только в памяти театралов,
да и то старшего поколения.
И жизнь - театр...
Предлагаю вам лишь некоторые странички из семейного архива.
На мой взгляд, это всего лишь краткий экскурс в историю театрального
искусства страны, жалею об одном, что не могу рассказать полнее.
Юрий Рутковский родился в Варшаве в конце 19-го века в семье
очень театральной: отец служил актером в театре “Нарадовы”,
тетушка отца - Мария - премьерша театра “Комедии Франсез””,
сестра - Ванда Рутковска - прима-балерина императорского театра
оперы и балета Варшавы. Отец Юрия не хотел, чтобы сын продолжал
его род занятий, осознавая нелегкий труд актера, и поэтому
будущий режиссер Рутковский поступает в городское училище,
а позже и в техническое училище повышенного типа.
В 1914 году Рутковского призвали на военную службу: попал
на фронт, вскоре был контужен на Финском участке, лечился
в военном лазарете в Петрограде. А в это время на северо-западном
направлении русского фронта служила хирургической сестрой
милосердия Елизавета Пржбальская (театральный псевдоним -
Кручинина, будущая его жена).
Елизавета Болеславна Пржбальская родом из Пермской губернии
из семьи служителя железной дороги. Семья была большой, из
пятерых детей удача выпала только Елизавете - она получила
образование, закончила женскую гимназию. Во время учебы любила
играть в спектаклях, организованных художественным центром
гимназии, на которых ее и приметил Петр Петрович Медведев,
антрепренер Екатеринбургского драматического театра. Он считался
в то время известным театральным деятелем, интересным режиссером
и талантливым актером. “Закончишь гимназию, возьму тебя к
себе в труппу”, - сказал однажды Медведев. После окончания
гимназии Пржбальская была принята в театр и одновременно в
театр-студию. Псевдоним у Елизаветы появился летом 1914 года...
1920-й год. В Омске появилась новая семья - Рутковский-Кручинина.
Об этом времени можно написать целую книгу. “Мои родители
часто вспоминали первые годы совместной работы. Три года они
работали на Украине, затем в Белоруссии. Это был один коллектив,
крепкий, творческий, возглавил который мой отец. Именно в
эти годы он занялся режиссурой. Его коллектив получил общественное
признание, о них знали в Москве, и в 1928 году перевели в
систему РСФСР. С 1928 по 1931 год они гастролировали по многим
городам России.”
Человек в военной форме
В 1931 году театральный отдел управления искусств РСФСР
предложил Рутковскому и его труппе переехать в Среднюю Азию.
Не зная, что ожидает семью в далекой стороне, “родители решили
отправить меня к бабушке, Юлие Пржбальской в Иркутск”. С Украины
в Иркутск - на поезде. В поезде маленькая Галочка заболела
- крупозное воспаление легких. Высокая температура, бред,
постоянно теряла сознание. Девочки не было бы давно в живых,
если бы не помощь Михаила Николаевича Тухачевского, командующего
Дальневосточным военным округом. Он тоже направлялся в Иркутск.
Оказывается, начальник поезда доложил адъютанту Тухачевского,
что в соседнем вагоне у известной актрисы Кручининой заболел
ребенок. Тухачевский приказал по селекторной связи соединить
с врачом ближайшего города. С этого момента врачи-коллеги
по ходу следования поезда передавали Галину друг другу до
самого Иркутска. Ночами около девочки сидела мама, выполняя
все назначения докторов, а днем, когда женщину отправляли
в соседнее купе отсыпаться и восстанавливать силы, на вахту
заступал адъютант комбрига. А иногда заглядывал и сам Михаил
Николаевич, интересуясь, чем еще помочь. На иркутский перрон
Михаил Николаевич вынес девочку на руках. “За нами шли мама,
адъютант Саша с вещами и мой четвероногий друг Витязь”. Настали
минуты расставания - рукопожатия, улыбки, слова благодарности.
“Потом очень часто мы вспоминали этого замечательного человека,
который спас мне жизнь, а сам... Мы никогда не признавали
его врагом народа”.
Здравствуй, новая жизнь...
...Юрий Людвигович лежал на жесткой железной койке в
узком, как пенал, саманном доме, состоявшем из единственной
комнаты. Вдруг широко распахнулась дверь, и в комнату влетел
невысокого роста человек. Копна черных волос, черные чаплинские
усики, огромные с добрым прищуром глаза. “Саламат сызба!”
- это был Жумат Шанин, впоследствии первый художественный
руководитель Государственного казахского драматического и
музыкального театров, первый казахский режиссер-профессионал.
Жумат выпалил свое приглашение Юрию Рутковскому организовать
в Алма-Ате стационарный профессиональный театр русской драмы...
Среди множества проблем по организации театра встал вопрос
его будущего расположения. Театрального здания в Алма-Ате
не было. И тогда Рутковский арендовал у НКВД республики строящийся
для них клуб имени Дзержинского. А городские власти разместили
труппу в гостинице “Номера Белоусова”. Всем коллективом приступили
к обустройству будущего театрального помещения, так как само
здание клуба не было приспособлено для театральных спектаклей.
Одна голая сценическая площадка - без кулис, карманов, штанкетов,
колосников, световой аппаратуры и занавеса...
Скромный театральный скраб постепенно пополнялся по мере
появления новых названий в репертуаре. Ведь в дореволюционном
театре актеры - и мужчины, и женщины - должны были иметь свой
театральный гардероб “от и до”. Такой имелся и у Рутковского,
который почти весь они передали и своему детищу - Алматинскому
театру. Даже сейчас Галина Юрьевна, сидя в зрительном зале
театра Лермонтова, узнает ту или иную вещь из их семейной
кладовой.
Так вот нынешний театр имени М.Лермонтова начинает свой отсчет
с 26 января 1934 года, когда в 20.00 часов местного времени
спектакль “Страх” Афиногенова, словно семафор, открыл путь,
и поезд “русской драмы” тронулся, набирая скорость. Потекли
сезон за сезоном, мелькали названия пьес, имена авторов, режиссеров
и актеров...
Наконец в 1935-м труппа театра была укомплектована. Хотелось
бы иметь в его составе еще одного квалифицированного режиссера.
Вот судьба “поставляет по этапу” московского режиссера из
театра В.Мейерхольда Леонида Варпаковского. Рутковский на
свой страх и риск пошел в НКВД, а потом и к Левону Мирзояну,
первому секретарю краевого комитета ВКП(б), за разрешением
принять на работу в труппу театра ссыльного Варпаковского.
Вернувшись через 25 лет после ссылки в Москву, Леонид напишет:
“Поверьте мне, дорогой Юрий Людвигович, что вы занимаете в
моем сердце немалое место, я всегда помню о вас”.
Постановка в Казахском театре в 1945 году пьесы Мухтара Ауэзова
“Тунгы сарын” Юрием Рутковским стала началом творческого объединения
двух театров - русского и казахского. Сам Мухтар Ауэзов согласился
быть консультантом и ассистентом спектакля. Елизавета Кручинина,
жена режиссера, стала первой русской актрисой, которая сыграла
в казахской пьесе, и впервые на подмостках театра “Госсовета”
персонажи Ауэзова заговорили по-русски. Официально открытый
Рутковским театр зажег “зеленый свет”.
Вторая родина
Галина Юрьевна считает своей родиной Казахстан. “В 1933
году наконец-то закончилась жизнь на колесах для нашей семьи.
Именно здесь, в Казахстане, представилась возможность в полную
силу раскрыться творческим и гражданским идеалам моих родителей.
Казахстан для них - вторая родина. А первой для отца всегда
оставалась Польша”. Галина Юрьевна здесь училась, закончила
школу №28, потом КазПИ имени Абая в 1946-м и начала свою трудовую
деятельность в театре юного зрителя, организованном Натальей
Сац. В этом театре Галина Юрьевна проработала 32 года заведующей
педагогической частью. Преподавала в театральном институте.
В 1974 году Галина Юрьевна была удостоена почетного звания
“Заслуженный работник культуры”. “Для меня оно очень дорого:
это то, чему я посвятила свою жизнь!”
|
