Именем несуществующей графини
Дина Махметова
В Алматы прошел концерт камерной музыки в
исполнении немецкого трио “Абегг”
Раздались волшебные голоса скрипки, виолончели
и фортепиано, и зал оказался всецело во власти музыки. Виртуозное
мастерство исполнителей и их темпераментная игра заставили
нас почувствовать, как много оттенков мысли и чувства заложено
в произведениях Шостаковича, Бетховена, Мендельсона-Бартольди,
современного композитора Михаеля Обста.
Поражала не только совершенная техника музыкантов, но и сама
мысль о том, что трио в неизменном составе выступает с 1976
года. За двадцать шесть лет совместного творчества Ульрих
Беец (скрипка), Биргит Эриксон (виолончель) и Геррит Цеттербарт
(фортепиано) посетили с концертами многие уголки планеты,
записали не один компакт-диск.
Мы решили узнать у музыкантов секрет долголетия их трио.
- Господин Цеттербарт, ваш творческий союз существует уже
четверть века. Это тот редкий случай, когда достигнуто полное
взаимопонимание. Как вам это удалось?
- Все очень просто: мы хорошо подходим друг другу. Конечно,
каждый из нас - самостоятельная творческая личность, но это
не мешает нашей работе. Вы не поверите, у нас никогда не возникало
разногласий. Мы создали трио, когда еще были студентами Высшей
школы музыки и театра в Ганновере. В самом начале мы сформулировали
для себя правило, которому следуем и теперь: не отступать
от замысла композитора. Мы считаем, что интерпретатор сродни
переводчику, который должен донести до слушателей идею автора
как можно более точно. Наверное, оттого, что мы единодушны
в этом вопросе, трио и существует так долго.
- Вы очень бережно относитесь к замыслу автора. Не ограничивает
ли это вашу творческую свободу?
- Мне кажется, что у исполнителя и без того много способов
проявить свою индивидуальность, чтобы можно было позволить
себе вольности в обращении с материалом. Главное - чувствовать
музыку, видеть внутренним взором заключенные в ней образы,
воспринимать произведение как некое зашифрованное послание
композитора. Для нашего трио принципиально важно найти тот
первоначальный смысл, который вкладывал в свое творение автор.
Прежде чем начать разучивать музыкальную пьесу, мы тщательно
исследуем все оригинальные нотные записи. Дело в том, что
в процессе работы над произведением могут появиться неправильные
привычки его интерпретации. Часто это связано с тем, как передается
темп. Например, не так давно мы записали на диск пьесу для
фортепиано Чайковского. В первоисточнике автор очень точно
обозначил показатели метронома и даже сделал пометку для исполнителей:
“Пожалуйста, соблюдайте заданный темп”. Но ни в одном издании
этого примечания нет. И в большинстве случаев произведение
играют совершенно неверно.
- Что обозначает название трио?
- “Абегг” само по себе ничего не значит, но с этим названием
связана романтическая история. У Шумана есть вариации, посвященные
некой графине фон Абегг. Это породило много домыслов еще при
жизни композитора. Поговаривали, что у Шумана есть высокородная
покровительница, которой он обязан очень многим. Но ее никто
никогда не видел. Объяснялось все очень просто: таинственная
графиня была вымыслом композитора. Под таким именем он обессмертил
свою музу, девушку, не принадлежавшую к аристократии. Любовь
к Митте Абегг вдохновила молодого Шумана на творчество, он
бросил юриспруденцию и стал писать музыку. Кстати, потомки
Митты живут в Германии до сих пор.
- Некоторые театральные труппы, такие, как популярная в
конце 60-х годов “Living Theatre”, являются своеобразными
коммунами. То есть вся жизнь актеров неразрывно связана с
театром. Может, это характерно и для вашего трио?
- У каждого из нас своя личная жизнь. К тому же мы живем в
разных городах, что тоже вызывает определенные сложности.
Мы встречаемся, когда начинается подготовка нового проекта.
В общей сложности мы проводим вместе полгода. Мы очень интенсивно
работаем на репетициях и концертах, а в свободное время каждый
занимается чем-то своим.
- Есть ли у вас в коллективе художественный руководитель?
- Нет. У нас демократия: все вопросы выносятся на голосование.
- Сейчас модно сочетать различные стили и жанры - обрабатывать
классическую музыку на синтезаторе, соединять с джазом. Привлекают
ли вас эксперименты такого рода?
- Я считаю, что каждое направление должно существовать само
по себе. Я не разделяю того мнения, что классическую музыку
надо популяризировать, преобразуя ее в формы, доступные для
всеобщего понимания. Музыка не терпит над собой такого насилия.
Если бы наше трио загорелось желанием исполнять электронную
музыку, мы нашли бы произведения, изначально предназначенные
для таких инструментов.
- Насколько востребована сейчас в Европе классическая музыка?
- Трудно сказать однозначно. В больших городах она по-прежнему
популярна. Оперные спектакли и концерты симфонического оркестра
собирают полные залы. В то же время интерес к камерной музыке
не так велик. Что касается нашего трио, то в материальном
отношении мы чувствуем себя достаточно неплохо. Но чтобы содержать
семью, помимо концертов, нам приходится проводить мастер-классы,
принимать участие в других музыкальных проектах.
- Есть ли у вашего трио любимые композиторы, с произведениями
которых вы не расстаетесь все эти годы?
- У нас обширный репертуар. Каждый раз мы играем что-то новое.
В Европе мы часто даем концерты, состоящие из пьес одного
композитора. Мы хотим, чтобы слушатели получили возможность
проследить его творческий путь. Чтобы они говорили про себя:
ага, здесь он еще молод и очень эмоционален, здесь он достиг
творческой зрелости, а вот это кульминация, лучшее, что он
создал. Мы проводили вечера музыки Моцарта и Бетховена, Гайдна
и Шумана и многих других.
- Какое самое необычное место, где вам доводилось выступать?
- Во Франкфурте есть церковь современной постройки с очень
хорошей акустикой, как в настоящем концертном зале. Там мы
записали все наши компакт-диски. В неподходящих для выступлений
условиях, например, на открытом воздухе, мы бы играть не стали.
Потому что теряется качество.
- Как возникла идея гастролей в Центральной Азии?
- Мы приехали в Алматы по приглашению Института Гете. Мы тесно
сотрудничаем с этой международной организацией, побывали в
Америке и Юго-Восточной Азии, в Африке и в Восточной Европе,
в Москве и Санкт-Петербурге. Вчера мы играли в Ашхабаде, завтра
поедем в Бишкек, оттуда - в Ташкент. Мы с удовольствием откликаемся
на поступающие к нам предложения.
- Отличается ли восприятие классической музыки в разных
странах?
- Нельзя сказать, что реакция европейской публики отличается
от восприятия американской или центральноазиатской. Музыке
в равной степени открыты все, и здесь неважно, классическая
это музыка или народная. Главное - это радость, которую мы
испытываем, когда слушаем то, что нам нравится.
P.S. Перед отъездом в Бишкек музыканты из трио “Абегг”
провели мастер-класс для студентов консерватории. Они высоко
оценили мастерство своих юных коллег и на прощание высказали
свои пожелания. “Берите пример с актеров, - сказали они. -
Актеры сначала пропускают текст через себя, а потом начинают
его заучивать. Ошибка многих музыкантов в том, что они поступают
наоборот. До тех пор, пока вы не прочувствуете произведение,
вы не сможете заинтересовать им зал. Чтобы приковать к себе
внимание публики, нужно вложить в игру всю свою душу”.
 |
Досье “НП”
Ульрих Беец получил образование в Высшей школе музыки
в Кельне, продолжил обучение в Люцерне и Ганновере.
Был концертмейстером симфонического оркестра на радио
Зюдвест в Баден-Бадене. В настоящее время преподает камерную
музыку в Высшей школе имени Ференца Листа.
Биргит Эриксон получила образование в Ганновере и Блумингтоне,
где обучалась по программе Службы немецких академических
обменов.
Параллельно с концертной деятельностью в трио сотрудничает
с веймарскими солистами.
Геррит Цеттербарт получил образование в Высшей школе музыки
в Ганновере.
Сейчас он является профессором этого учебного заведения.
Одновременно с этим участвует в записях студий Gutingi
и Hannsler. |
|
