|
Выборы не для галочки
Андрей Губенко
Третьего дня корреспондент “НП” посетил древнюю землю
Таласа и Тараза. Не с тем, однако, чтоб захватить остатки
“меда-пива” с недавно отгремевшего юбилейного пира. 8 октября
в Казахстане прошли выборы в сенат парламента. По этому случаю
обозреватель “НП” переквалифицировался на время в наблюдателя
 Как,
наверное, известно читателю (а нет, так мы сейчас сообщаем),
выборы эти, в отличие от президентских или, скажем, в нижнюю
палату парламента - мажилис, - не прямые. Сенаторов у нас
выбирает не народ, а специальные коллегии выборщиков; в данном
случае в их качестве выступали депутаты областных, городских
и районных маслихатов. От каждой области - по сенатору.
А чтобы состязание проходило в честной спортивной борьбе,
на выборах присутствовали наблюдатели, в том числе и представители
средств массовой информации. Наблюдатели не сторонние, а официально
зарегистрированные; им не позволялось вмешиваться в ход выборов,
а все остальное разрешалось: присутствовать при голосовании
и подсчете голосов, свободно перемещаться по сцене электоральных
действий, следить, чтоб не было ошибок и подтасовок, и даже
фиксировать все на пленку.
Таким вот образом ваш покорный слуга и превратился на пару
часов в непримиримого борца за идеалы демократии. Почти как
Нельсон Мандела.
Почему именно Тараз? Ну, во-первых, просто так, или, как выражаются
социологи, - выборка случайная. Во-вторых, Тараз, как ни крути,
стал в последние дни казахстанским городом-героем, прославившись
на всю страну пышно отмеченным двухтысячелетием, - шутка ли?!
И наконец, именно здесь намечалась знатная интрига в борьбе
кандидатов. Впрочем, о кандидатах позже.
Атмосфера
Город начинается с вокзала, а театр - с вешалки. По поводу
города: уютный, зеленый, небольшой. Машин мало, поэтому воздух
чистейший. Я приехал ночью и всю дорогу от вокзала до гостиницы
восхищался незаурядными видами: роскошная иллюминация, ни
души на улицах, которые патрулируют довольно многочисленные
полицейские машины. Иллюминацию почему-то до сих пор не отключили
с праздников. Другое воспоминание, оставшееся у горожан от
юбилея, - отремонтированные дороги.
По поводу театра: в нем, собственно, и состоялись выборы.
Здание храма искусств, кстати, тоже отреставрировали. Впрочем,
местная богема, как говорят, драматическое искусство не очень
жалует. В течение сезона здесь идут всего два спектакля: одна
сказка и еще один - “для взрослых”. Потому, наверное, взрослые
чаще используют театр как конференц-холл.
Зато таразская артистическая элита изощрена в скульптуре -
что вообще органично для древних культур. В городе много памятников
- как правило, всадников. Последний - сооруженный как раз
по случаю юбилея - посвящен легендарной личности из Старшего
жуза Байдибеку-баба. Правда, жеребец под героем скалится настолько
зловеще, что, жалуются горожане, верховой (к слову, неуловимо
напоминающий руководителя государства) отходит на второй план.
В остальном - типичный казахстанский провинциальный городок:
в гостиничном буфете - плавленый сырок, на книжных развалах
- Ильяс Есенберлин.
Интрига
Кресло в сенате друг у друга оспаривали три кандидата: Жандар
Карибаев, защищавший свое нынешнее сенаторское звание, и два
претендента - Альмухан Исак, руководитель областной телерадиокомпании,
и Шамсат Исабеков, бизнесмен и депутат Жамбылского областного
маслихата.
Первый, разумеется, не испытывал желания расставаться с сенаторской
тогой; двое других по этой причине опасались, что им не дадут
ее примерить. В городе ходили слухи, что располагающий большим
влиянием сенатор... ну, вы понимаете.
Тем не менее объективно больше шансов было у 47-летнего предпринимателя
Шамсата Исабекова. В городе он человек известный, председатель
совета учредителей местного многопрофильного холдинга “ЩИТ
и К”, в котором работает более двух тысяч человек в самых
разных сферах, и даже выпускающего собственную одноименную
газету. И вообще, человек сильный во всех отношениях; он,
например, возглавляет Республиканскую федерацию таэквондо.
Но главное, Шамсат Исабеков символизирует новое поколение
сенаторов, которое должно прийти на смену прежнему. Предыдущий
состав сенаторов набирался еще в 1997 году, по нынешним меркам,
в совсем другую эпоху, и, в отличие от более современного
мажилиса, представлял собой в массе собрание бывшей номенклатуры.
Ну а каким должен быть новый, сегодняшний сенат? Вероятно,
это место - для людей активных, добившихся деловых и прочих
успехов на своей “малой” родине и теперь взыскующих политических
лавров. То, что они могут показать себя в высшем представительном
органе страны, полезно для них, но не менее полезно и для
государства. Которое, по идее, должно здесь подбирать для
себя новые кадры. Вот именно так: не сплавлять сюда отработанный
материал, а черпать отсюда свежую кровь.
Выборы
Хоть на сцене театра демонстрировался и не спектакль, действие
захватило и держало в напряжении. А кончилось все облегчительным
катарсисом. Но по порядку.
Для начала председатель избиркома объяснил правила. Из трех
участников побеждает тот, кто наберет 50 процентов голосов
плюс один голос. Если этого не происходит, то назначается
второй тур, куда выходят два наиболее удачливых претендента.
И теперь, чтобы выиграть, надо просто набрать больше голосов,
чем конкурент.
204 выборщика. Из них 200 пришли и сидят в зале. Оставшиеся
4 бюллетеня председатель погашает, порезав их ножницами. Бюллетени,
к слову, изготовлены, как деньги, на монетном дворе и привезены
нарочным. Как и деньги, их тщательно считают председатель
с помощницей, как водится, сбиваются, пересчитывают: ровно
двести. Затем собранию демонстрируют избирательную урну -
изрядный деревянный короб. Председатель показывает, что она
пуста, переворачивает, но вопреки подсознательному ожиданию
зрителей не достает из нее затем кролика, а пломбирует.
На сцене установлены четыре кабины, туда же, на сцену, поближе
к месту событий, приглашаются наблюдатели. Выборы начались.
Процедура общеизвестна: каждый выборщик берет у членов избиркома
бюллетень, проходит в кабину, заполняет его и, продефилировав
по сцене, бросает оный в урну. Кандидаты в сенат присутствуют
здесь же - томятся ожиданием на галерке.
Но вот голосование ногами окончено, начинается подсчет. Наблюдатели
внимательно “пасут” прямо у стола, где сортируются бюллетени,
проголосовавшие бдят из зала, жаль, никто не догадался захватить
в театр театральный бинокль. Габаритная помощница председателя
избиркома, суетясь вокруг стола, заслоняет место действий
тылом; ее освистывают.
Наблюдатели считают быстрее: 136 голосов за Шамсата Исабекова,
он победил сразу в первом туре. Сдержанные поздравления наблюдателей
из его команды. Скоро результат становится известен всем,
и наконец его объявляет председатель. 134 голоса. “Ну да ладно,
- соглашаются подобревшие наблюдатели от Исабекова, - все
равно победа”. В зал врываются болельщики-соратники; солидные
мужчины, не сдерживая эмоций и чуть не бегом, поднимаются
на галерку - поздравить новоиспеченного сенатора. Председатель
просит сбавить обороты, но куда там!
Фотографии на память, и всех зовут на традиционное “казахское
чаепитие”. Занавес.
Так закончились эти выборы. Победила молодость и предприимчивость.
Подтасовок и даже каких-либо накладок мне наблюдать не пришлось.
И хотя журналист во мне немного разочарован отсутствием интриги,
гражданин - удовлетворен. И даже один спорный эпизод, случившийся
по ходу пьесы, - и тот завершился благополучно.
Возник вопрос, как осуществлять волеизъявление. Правила допускают,
что голосующий может поставить против фамилии кандидата любой
знак: кружок, крестик, черточку... Председатель предложил
унифицировать граффити: ставить везде птичку, сиречь галочку.
Однако депутаты возмутились, посчитав подобные рекомендации
ограничением свободы выбора. Тем приятней было наблюдать бюллетени
при подсчете: в них были представлены все мыслимые в письме
закорючки, а некоторых автор этих строк даже не знает. Так
что даже в этом маленьком, но ответственном вопросе победила
свобода и демократия.
Тараз - Алматы
|
