ПРЫЖОК В НИКУДА
Ольга МАЛАХОВА
Очередная трагедия в армии вновь сопровождается всеми обычными в таких случаях “движениями” военного руководства. Информацию скрывают или извращают, а причины несчастья формулируют еще до окончания следствия пресловутым “сам виноват”. Но сам Данияр Тыкешев не может рассказать о том, что с ним случилось 13 мая: уже три недели он находится в коме
Пожалуй, такие “ранения” даже в военное время редки. У прослужившего полгода восемнадцатилетнего парня из Зыряновска Восточно-Казахстанской области переломан позвоночник, раздроблены кости ног, тазобедренный сустав, серьезные поражения головного мозга. Он кричит и стонет, несмотря на помощь врачей, и не видит мамы, которая оставила дома троих детей, чтобы хоть чем-то помочь сыну.
Данияр хорошо учился в школе и училище, занимался боксом и хотел стать офицером, но немного не успел к экзаменам в Актюбинское училище. Мама рассказывает, что могла бы похлопотать, чтобы ему дали отсрочку от службы в армии, потому что после смерти мужа одна воспитывает четверых детей. Но Данияр хотел служить.
Он попал в воинскую часть №86621 в поселке Шенгельды близ Капчагая. И через полгода после начала службы, спустя две недели после того, как звонил домой и говорил, что у него все замечательно, вдруг разбился, упав с заброшенного здания на территории части.
И вот первые же странности. Несмотря на то, что были переломы позвоночника и раздроблены конечности, его перевезли из части, где все произошло, в Алматинский военный госпиталь только почти через сутки. Медик части, осмотрев солдата, сделал ему... промывание. И еще 18 часов он мучался без помощи врачей. Позже в госпитале сказали, что если бы его доставили сразу, шансов на улучшение состояния было бы больше. Зинаида Чивилева, председатель ассоциации “Живые сыновья”, объясняет медлительность военных так: возможно, ждали, что он умрет, и тогда все можно будет представить как самоубийство.
Данияра не обнаружили во время вечернего построения и нашли только в десять часов вечера лежащим у заброшенного здания. Он стонал, не мог идти. Почему-то военную полицию Капчагайского гарнизона пригласили не сразу, и только на следующий день приехали ее представители. Именно они, а не руководители части, настояли на том, чтобы вызвать к пострадавшему родных.
Впрочем, пострадавшему - мягко сказано. Скорее всего, говорят врачи, Данияр, если выживет, останется инвалидом на всю жизнь. Ему не делают операций на позвоночнике, потому что считают неоперабельным из-за сильного повреждения головного мозга.
В показаниях офицеров фигурируют и алкоголь, и наркотики, будто бы выявленные в крови. Но так называемых дорожек на руках не найдено, и алкоголь, если и был, не в таких количествах, чтобы солдат захотел свести счеты с жизнью.
Хотя в части сразу выдвинули версию самоубийства, в ассоциации “Живые сыновья” уверены, что солдата сбросили с крыши. Может быть, он убегал от преследования или сексуального домогательства и выпрыгнул из окна. Такую версию частично подтверждают и медики: судя по характеру повреждений, он падал на ноги, а не на все тело, как бывает при суициде. Однако уже и офицеры получили наказания в виде предупреждения “за низкий уровень работы по профилактике суицидальных проявлений”.
Суицид “удобен” не только тем, что никто не виноват и нет печати криминала на воинской части, но и потому, что в этом случае родным не положена страховка. До сих пор никто из части не предложил убитой горем матери ни материальной, ни моральной помощи. После того, как Данияра отправили в госпиталь, из части никто к нему не приезжал.
В армии не любят признавать, что есть в ней и криминал, и наркотики, и мужеложество. И только в таких трагических случаях приоткрывается завеса секретности над “военными тайнами”. При условии, конечно, что дело будет доведено до конца и восстановлена истинная картина драмы.
|
|
|
|
