Георгий Афонин
Золотая домбра Муратбека

Когда-то Муратбек Джунысбеков захотел усовершенствовать домбру. Поначалу идея показалась неосуществимой: традиционный музыкальный инструмент почти не менялся на протяжении нескольких столетий. Но природное любопытство и талант Муратбека взяли верх. Так началась история создания уникальной коллекции казахских народных инструментов

История эта, по признанию самого мастера, началась намного раньше - в родном ауле Муратбека Джунысбекова Жаунгер в отрогах Джунгарского Алатау. Там прошло детство Муратбека, и рано проявился его поэтический и песенный дар. Впрочем, это неудивительно. Песнями и мелодиями домбры выражали свои чувства и отец, и дед Муратбека, который, услышав песню “Сары Шокы”, написанную внуком, подарил ему домбру необычной пятиугольной формы. Этот подарок, пожалуй, все и предопределил в жизни будущего певца и музыканта.
Муратбек Джунысбеков часто берет в руки эту старенькую домбру, на которой он впервые заиграл в шесть лет. Многое изменилось с тех пор. Неизменным осталось одно - любовь к музыке, жажда постичь истоки народных мелодий.
Восьмиклассником он победил на Республиканском конкурсе молодых талантов. Сама Бибигуль Тулегенова вручила ему диплом и... домбру в подарок. Годы спустя, вернувшись из армии и будучи студентом республиканской эстрадной студии по классу вокала у народного артиста Казахстана Жусупбека Елебекова, Муратбек опять столкнулся с домброй. И у его учителя, и у знаменитого Амре Кашаубаева, еще в двадцатые годы прошлого века покорявшего мир народной песней, были свои инструменты, изготовленные известными в народе мастерами. Подарив любимому педагогу собственноручно выточенную изящную трость, он услышал: “Муратбек, ты ведь знаешь, по нашим обычаям у каждого хорошего акына должна быть домбра. Попробуй и ты сделать инструмент для себя”.
Муратбек решил, что совпадений не бывает, и с загадочной домброй ему просто так не разойтись. Начались поиски “золотого сечения”. Где гармония между формой домбры и тембром ее голоса? Муратбек нашел полено из лиственницы и принялся за дело. Днем репетирует, выступает на сцене алматинской областной филармонии, солистом которой он к тому времени стал, а ночью создает свою первую домбру. Сколько бессонных ночей провел мастер за работой, знает только он сам и жена Зере - его внимательный слушатель и бесценный советчик. А домбра не получилась. Слишком твердое для музыкального инструмента было выбрано дерево. В старину из него делали колеса для повозок. Вот и у домбры звук оказался не бархатный и нежный, как должно быть, а неприятный, с металлическим оттенком. Но Муратбек не отчаялся. Ведь любой опыт, пусть это даже и неудача, лишь прибавляет настоящему мастеру силы и желания творить новое.

Чтобы запела домбра, нужно постичь душу этого инструмента. Этому и решил посвятить свою жизнь Муратбек Джунысбеков. Сегодня в его коллекции около сотни народных инструментов: адырна, жетыген, шертер, несколько разновидностей кобызов и три десятка домбр. Даже у двух с виду одинаковых инструментов в этой коллекции разное звучание. А секрет, как объяснил мастер, в том, что одна домбра сделана из клена, другая из тополя. Разный материал - разный тембр. У каждого инструмента свой голос - как и у человека. И голос этот может сказать о многом. Недаром хан Джучи из легенды об Аксак-Кулане приказал залить “глотку” расплавленным свинцом домбре, на которой безмолвный поэт поведал о гибели ханского сына.
Немало инструментов собственноручно сделал Муратбек, прежде чем понял, что лучше всего домбра выходит из ели, стенки по толщине должны быть равномерными и просвечивать на свету. Сколько книг перелистали они с женой, чтобы найти нужный орнамент, восстановить старинную форму инструмента.
Одна из домбр в коллекции Муратбека вызывает особый интерес, как его подлинное изобретение. Обычно струны домбры настраивают поочередно с двух колков. Муратбек же приспособил третий колок, поворачивая который можно стразу две струны перевести в нужную тональность, что очень удобно для артиста во время концертного выступления.
- Раньше, говорит Муратбек, домбра была пятиугольной, плоской, чтобы могла поместиться в походную сумку наездника. Но встречались и треугольные инструменты и домбры грушевидной формы. Интересная деталь - насколько ярок орнамент национальных одежд и ковров, настолько прост узор на домбре. Главное - ее голос. Может быть, поэтому люди, истинно влюбленные в нее, как Муратбек, всегда скромны.
В отличие от любимой музыки, о своих заслугах и достижениях он говорить не любит. А их немало. Взять хотя бы его детище - фольклорный ансамбль “Кобыз сарыны”, выступление которого было удостоено Гран-при на состоявшемся в ноябре Восьмом международном конкурсе “Шабыт” в Астане.
Как признается сам Муратбек, этот ансамбль - плод двадцатипятилетнего труда и непрестанного поиска. Ведь все концертные инструменты, звучащие в ансамбле, сделал он сам. Вместе с мечтой разгадать секрет звучания домбры жила в нем мечта создать ансамбль кобызистов. Ведь существуют же ансамбли скрипачей. А чем хуже кобыз? Чтобы воплотить мечту в жизнь, пришлось идти невероятно трудным, но единственно возможным путем. А именно - создавать все инструменты собственноручно. Но рассказ об этом Муратбек прерывает легендой.
В созданном Муратбеком ансамбле “Кобыз сарыны” все инструменты уникальны. Например, массивный нар-кобыз, гриф которого венчает вырезанная из дерева голова дикого козла. Этим инструментом Муратбек решил заменить контрабас. Вернее, создать ему казахский аналог. Струны изготавливаются из кетгута, а смычок - из конского волоса. Жез-кобыз пришел в ансамбль в прямом смысле слова из легенды. Такого инструмента в наше время попросту не существует. Да и в источниках ничего не упоминается ни о его форме, ни о звучании. Если понимать его название дословно, то выходит, что корпус его должен быть медным. А это говорит и о своеобразном тембре инструмента. Муратбеку ничего не оставалось делать, как... придумать этот инструмент самому. Традиционному по форме кобызу он подарил деку из кожи теленка и две струны. Вместо шпиля внизу корпуса - изящный сапожок. Получился вид вполне оригинальный.
Ансамбль интересен еще и тем, что он разнородный по своему составу. В него Муратбек ввел барабан дангру и, на равных со всеми правах, шумовые инструменты: бул-бул-саз, кылышпан, муйиз-сылдырмак и сакпан-саз. У этих неприметных с виду инструментов в исполняемых произведениях небольшие эпизоды. Но какие точные акценты они создают, как ярко подчеркивают индивидуальность каждого инструмента. Они помогают добиться того, о чем мечтает Муратбек Джунысбеков - приблизить звучание рукотворного инструмента к звукам природы.
- Народная музыка - это философия, - говорит Муратбек. Сегодня она, выйдя за рамки прикладного значения, существует не для культовых целей, как прежде, а для высокого искусства. И вполне в состоянии обогатить не только нашу национальную, но и мировую культуру.
Кому-то это может показаться громкими словами. Но вот подтверждение сказанного. И опять из биографии Муратбека. С невероятным успехом при полном аншлаге прошли все десять сольных концертов певца в 1991 году в Париже. Муратбек исполнял казахские песни, аккомпанируя на домбре в престижнейших залах французской столицы - Доме Инвалидов и Центре Жоржа Помпиду. А началось все с приглашения администратора парижской Гранд-оперы, который побывал в Казахстане и услышал пение Муратбека. Вскоре он получает вызов во Францию. Муратбек, смутившись, вынужден был ответить, что он не оперный тенор, а исполнитель народных песен, поет под домбру. Но приглашение все же принял. И на заключительном концерте певца искушенные французы в знак благодарности и восхищения забросали всю сцену букетами цветов.
Потом были гастроли в Анголу, на Кубу, в Индию, Португалию, Германию, Польшу, Чехословакию, Турцию и почти по всем республикам бывшего СССР. И везде музыканта ждал успех. Секрет его, по признанию Муратбека, в том, что он старается перенести культуру древности в наши дни. То есть трактует все произведения по-своему, как человек XXI века. Казалось бы - невозможно. Возможно! Если быть преданным своему делу так, как Муратбек. Доказательством тому - Гран-при Международного фестиваля искусств “Шабыт”. Среди выступлений 16 ансамблей высокое жюри отдало предпочтение коллективу Муратбека Джунысбекова именно за оригинальную трактовку известных мелодий. На суд зрителей и жюри Муратбек с ансамблем вынесли кюй Коркыта “Коркыт”, кюй Ыкыласа “Ерден” и две песни - “Караторгай”, написаную Аханом Серэ, которую Муратбек спел в сопровождении ансамбля, и песню “Зауреш” народного поэта Мухита.
Казалось бы, о чем еще может мечтать заслуженный артист республики Муратбек Джунысбеков? Я спросил его об этом и понял, что мечты его находятся совсем в ином “измерении”. У редких людей и мечты редкие. Муратбек мечтает отыскать тот самый прекрасный звук домбры, который бы гармонично слился с голосом певца. Он изготовил десятки инструментов, но еще по-прежнему сомневается - нашел ли он их истинное звучание. Кстати две домбры из коллекции Муратбека хранятся в республиканском музее народных инструментов имени Ыкыласа. В 1989 году инструменты из его коллекции экспонировались на музыкальной выставке в Париже.
- Искусство вечно, а человек - нет, - с грустью говорит Муратбек Джунысбеков. Мне лишь краешком глаза удалось увидеть то, что наш народ создавал и приумножал столетиями. Но и того, что я увидел, мне хватит на всю жизнь. Главное - сохранить то, что создано.
Может быть, поэтому Муратбек с щедростью, присущей только одаренным людям, бескорыстно отдает свои творения. Вначале несколько инструментов он принес в фольклорно-этнографический ансамбль “Адырна” алматинской областной филармонии. Затем - в созданный им самим ансамбль кобызистов.
- Человек, посвятивший себя музыке, всю жизнь сам себя воспитывает, - считает Муратбек. Я понял, что настроение, мысли и чувства человека влияют на звучание инструмента. Я и раньше об этом задумывался, но всерьез эту мысль не воспринимал. А теперь - убежден. Инструмент, изготовленный настоящим мастером, “чувствует” состояние музыканта. И если тому плохо - будут звучать ноты, но не мелодия. Такова уж природа музыки, особенно народной. Ведь все кюи, созданные на основе легенд или реальных событий, - это произведения с огромным этическим и духовным потенциалом. Они призваны заставить человека думать, чувствовать, сопереживать. Хотя, нет. Заставить делать это невозможно. Они могут изменить человека, а в этом - истинная сила и предназначение искусства.