Майра. Величина постоянная

Ирина Гайкалова

Заслуженная артистка республики, известная оперная прима Майра Мухамедкызы выступила со своей сольной программой в Казахском государственном академическом театре оперы и балета имени Абая. И мы не пропустили это замечательное событие

Майра, как всегда, великолепна. Она выходит на сцену и увлекает в невероятные запредельные дали - в высокие прибежища оперного искусства. А как иначе, скажите, если чудесным образом переплелись в одной личности талант (волшебное колоратурное сопрано!), живой ум, трудолюбие, упорство и, наконец, трепетная, восторженная душа? Здесь само провидение обязывает...

Являясь (о странность) ее согражданином, можно сказать так: если бы Майры не было, ее следовало бы выдумать. И далее: государство, у которого есть один из лучших оперных голосов планеты, может вздохнуть с облегчением - это то весомое национальное достояние, которым точно стоит гордиться.
Майра, бесспорно, звезда не нашего масштаба - после “Гранд-Опера” и уже обрисованного в планах Нью-Йорка мы должны выглядеть как-то блекло и до ужаса провинциально. Но Майра, как истинно божественный сосуд, человек тонкой душевной организации, будем надеяться, понимает, насколько важно и нам приблизиться, прикоснуться к ее великолепию. А потому поет. И даже обещает в будущем два сольных концерта - один, посвященный казахским композиторам, другой - итальянской опере. Пребывание во французской “Гранд-Опера” все-таки не прошло даром: концерт прошедший являл собой французскую оперу разных времен: Жюль Массне, Гектор Берлиоз, Шарль Гуно, Андре Мессажер. Прозвучали также ее (и наши, разумеется) любимые: “Булбул” Латифа Хамиди и казахская народная песня “Карагым-ай”. Но легкий поклон в сторону французской оперы - это лишь штрих, во всем остальном Майра остается Майрой: безумно нежной, безмерно обаятельной, почти эфемерной. Майрой с великолепным казахским - такой язык обычно хранят эмигранты не первого поколения. Майрой с великолепным чувством стиля, классики, сцены, зрителя. Нашей легко узнаваемой Майрой? Да, но при этом никакого панибратства, никакого намека на “близость родства”. Майра - величина благородно постоянная, далекая и непостижимая.
Майра - это наши ожидания неизведанного, которые оправдываются всякий раз, как мы слышим ее голос, и оттого возрастают, как только заканчивается концерт. То есть далее - многоточие...
Она умеет обворожить не столько в силу личностного обаяния, сколько в силу своей слабости (простите за банальный парадокс). Размышляя о составляющих этого обаяния, приходишь к выводу, что именно эта всепоглощающая хрупкость образа создает ореол сказочности, ирреальности Майры.
От ее Кыз-Жибек хочется непременно рыдать или в порыве безрассудной жалости бросаться на сцену и вырывать девушку из злого плена бытия. Почти детские эмоции. В общем, она разоружает и обезоруживает, вовлекает в тихие омуты, где мы - добровольные пленники, рыцари и кавалеры - вязнем, стонем, гибнем во имя своей богини. И это все прекрасно, как прекрасна сама Майра.
И еще: в этой истории внимательного зрителя не покидает ощущение, что все только начинается. Под сенью нежности и хрупкости артистки скрывается твердый характер, железная воля и, повторимся, нечеловеческое трудолюбие. Ее завтра, возможно, уже стучится в двери, которые она без долгих раздумий распахнет.