Пять лет недоброму закону

Мурат Тулепбаев,
доцент социологии

Закону “О пенсионном обеспечении” - пять лет. За эти годы пенсионными договорами охвачено всего 4,88 миллиона будущих пенсионеров, то есть только 70 процентов от трудозанятых людей. И это несмотря на то, что в стране введено обязательное (принудительное) участие граждан в пенсионном обеспечении. Вызывает тревогу, что только 30 процентов из этих 4,88 миллиона вкладчиков накопительных пенсионных фондов постоянно вносят пенсионные взносы, а 70 процентов делают взносы не постоянно или вообще не делают. Такие “достижения” реформирования пенсионной системы трудно назвать успешными.
Сегодня правовая база пенсионной реформы существенно отстает и даже препятствует формированию реальных предпосылок к ее продвижению. Так, к примеру, согласно пункту 8 статьи 6 Закона “О пенсионном обеспечении в РК” почему-то только негосударственные накопительные пенсионные фонды обязаны передать функцию по инвестиционному управлению пенсионными активами компаниям по управлению пенсионными активами (КУПА). Государственный накопительный пенсионный фонд в отличие от негосударственных вправе самостоятельно осуществлять инвестиционную деятельность. Компания по управлению пенсионными активами создается как надстройка. Получается: фонд собирай деньги и отдай дяде, но при этом пенсию выплачивать будешь ты, а не компания по управлению пенсионными активами. При неблагоприятном исходе дела конкретный вкладчик не будет иметь возможность заявить на КУПА, так как с ним нет прямого договора.

Мне могут возразить, что нет надобности поднимать вопрос о роли и значении КУПА, тем более что в течение пяти лет есть экономические успехи. Но они были бы намного больше, и авторитет фондов был бы выше, если бы сами фонды инвестировали пенсионные активы.

Можно весь закон аннулировать только из-за того, что ни одна статья закона не требует актуарного оценивания способности негосударственных накопительных пенсионных фондов отвечать по своим финансовым обязательствам. К примеру, статья 29 “Пенсионные правила накопительных пенсионных фондов” не требует включения пенсионных схем. Пенсионная схема - это совокупность условий, определяющих порядок формирования пенсионных накоплений и выплат негосударственных пенсий. Именно они являются “сердцевиной” негосударственного пенсионного обеспечения, и до тех пор, пока они не будут претворены в пенсионную практику, реформа не имеет юридической и экономической завершенности.

Авторы закона допускают методические ошибки при изложении статей 13 и 14. Во-первых, статья 13 “Исчисление пенсионных выплат из Центра” должна касаться только пенсионных договоров с обязательными пенсионными взносами (10 процентов), которые подлежат императивному правовому регулированию, где определены такие важные моменты, как создание пенсионного фонда, размер пенсионных взносов, хранение и учет активов, размер комиссионных вознаграждений и т.д. Вкладчики же по добровольным пенсионным договорам обеспечиваются на договорно-правовой основе, то есть подлежат диспозитивному правовому регулированию. А это значит, что в каждом конкретном случае на договорно-правовой основе в соответствии с правилами самого фонда и установленными им пенсионными схемами оговаривается размер дополнительных пенсий, начало и продолжение выплаты, комиссионные сборы и т.д. При этом в отличие от обязательных пенсионных договоров доход, трудовой стаж, условия труда вкладчиков, которые указаны в статье 13, во внимание не принимаются.

Во-вторых, если пункты 1 и 2 статьи 14 предлагают правильную методику исчисления размера пенсионных выплат с учетом всех доходов, трудового стажа, их соотношения, то грубейшая ошибка допускается пунктом 3 этой же статьи. В нем указывается: “доход для исчисления пенсионных выплат из Центра не может превышать пятнадцатикратного месячного расчетного показателя, устанавливаемого законом о республиканском бюджете на соответствующий год”. Ошибкой является то, что “расчетный показатель” - это не “доход”, так как при “расчетном показателе” не учитывается доход вкладчика, трудовой стаж и т.д. Во всем мире ориентировочным эталоном служит “индекс потребительских цен” или “минимальная прожиточная величина”.

Одним из важнейших организационных принципов негосударственных накопительных пенсионных фондов является по договоренности с вкладчиком самостоятельное установление периода накопления пенсионного актива, возраста, начала, размера и продолжительности пенсионных выплат. Однако авторы закона и здесь совершают ошибку. Так, положением подпункта 1 пункта 3 статьи 22 регламентируется накопление добровольных пенсионных взносов не менее 10 лет. На первый взгляд все правильно, но вдумайтесь - ведь этим положением мы лишаем возможности получения дополнительной пенсии лиц, пенсионный возраст которых наступает раньше 10 лет.

Недоумение вызывает также установленный правительством возраст выплаты пенсий (подпункт 1 пункта 3 статьи 22 и подпункт 1 пункта 1 статьи 28), поскольку именно из негосударственного накопительного пенсионного фонда человек может, заключив добровольный договор, получать пенсию с любого возраста, то есть с одного года и старше. Скажем, за 10-летнего ребенка вносили пенсионные взносы с тем, чтобы с 30 лет он получал пожизненную пенсию, то есть до исчерпания накопительных средств.

Недоумение вызывает и пункт 4 статьи 25, гласящий: “в случае смерти получателя его семье либо лицу, осуществившему погребение получателя, накопительными пенсионными фондами выплачивается единовременная выплата на погребение в пределах пятнадцатикратного месячного расчетного показателя, но не более имеющихся на индивидуальном пенсионном счете средств”. Трудно представить доброжелательность нашего закона. Как можно выплатить сумму, эквивалентную 15-кратному расчетному показателю, если, например, на счете у покойного 500 тысяч тенге или еще больше. Как можно такую формулировку допустить, тем более эта статья не касается социального пособия?