Что позволено шейху.

Ольга МАЛАХОВА

Никто не знает, сколько в нашей республике осталось краснокнижных соколов-балобанов. По некоторым данным, всего 150-200. Орнитологи и экологи считают, что их уже поздно учитывать, просто потому что некого. Их надо не считать, а срочно реанимировать. Для чего недостаточно объявлять мораторий на их отлов и вывоз

Птица - это политика?

Проблема приобретает оттенок международного скандала. Из России приходят письма от ученых и студентов, возмущенных тем, что этот исчезающий вид редкой хищной птицы отлавливается на территории нашей республики во время его миграции из России.

Мы уничтожили не только своих соколов, но подбираемся и к российским. Зарубежные “зеленые” предлагают провести международную акцию, подобную тем, какие предпринимает “Гринпис”. Они намереваются отправить в Казахстан мобильные отряды волонтеров, которые бы сопровождали шейхов и принцев.

Впрочем, и браконьерство, и официальный отлов соколов развиты не только в нашей стране, но и в той же России. А защитников соколов хватает и у нас. Национальное экологическое общество и общественный совет по наземному животному миру обратились с письмом к президенту республики, в котором просят ввести мораторий на отлов и вывоз этих птиц.

Но до него оно не дошло, а из канцелярии отправилось сразу в ведомство, в адрес которого, собственно, и были упреки. В ответе, поступившем из Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды, вывоз соколов аргументируется политическими интересами и специальным постановлением правительства, принятым в июле 2000 года.

Подобные документы до того времени обычно были засекреченными, но это, 969-е постановление, сделали открытым. Оно разрешало отлов и вывоз птиц в исключительных случаях (то есть как раз в тех, когда это касалось высокопоставленных лиц арабских стран).

Каждый год количество этих исключений должны были утверждать заново. В 2000 году разрешили вывезти аж двести соколов. Это при том, что всего их тогда в республике оставалось триста-четыреста. (“НП” писало об этом - “Гадание по полету птиц”, 11 августа 2000 г.).

Почему их не стало
Может быть, сама по себе vip-охота, инициированная, как выяснилось, Министерством иностранных дел из дипломатических и политических соображений, и не приносит большого ущерба. Тем более что сейчас количество разрешенных для отлова птиц снизилось до сорока десятков. Но специалисты считают, что официально разрешенный отлов и вывоз соколов высокопоставленным лицам из арабских стран провоцирует браконьерство и контрабанду здесь и не дает шансов восстанавливать популяцию. За прошлый год по официальным каналам из республики было вывезено пятнадцать соколов. Сколько “улетело” контрабандой, никто не знает.

Уникальность соколов-балобанов в том, что это редкая, очень красивая, интересная птица. Потеря любого вида невосполнима и вредна. В начале девяностых годов, говорит Сергей Скляренко, старший научный сотрудник Института зоологии, кандидат биологических наук, их число достигало двух - двух с половиной тысяч (а по некоторым данным, даже четырех тысяч). Они были распространены по всей территории пустынной зоны Казахстана. Сейчас, как уже было сказано, осталось не больше двухсот.

Катастрофическое исчезновение краснокнижных птиц вызвано, помимо человеческого варварства, еще и тем, что последние годы балобаны почти не размножаются.

- Дело в том, - объясняет Сергей Львович, - что резко снизилась численность их “корма” - сусликов, желтой пеструшки, большой песчанки. Птицы, не уверенные в том, что смогут прокормить птенцов, перестают размножаться.

Такому, можно сказать, ритуалу человек может только позавидовать. Как и птичьей ответственности за будущее. Нам такой ответственности не хватает. Тем постановлением власти лишь определили порядок легального отлова птиц. Механизм компенсации и восстановления исчезающего вида не продуман.

Нет стимула - нет сокола
Соколы, гнездящиеся в России, появляются у нас в период осенней миграции. Отлавливать их на открытом пространстве и в определенных местах не составляет большого труда. Между тем казахстанским охотникам использование соколов запрещено, хотя, как известно, такая охота относится к национальным видам. Казахи издавна использовали двенадцать видов ловчих птиц. Но сейчас они просто боятся применять соколов-балобанов. Интересно, что Министерство природных ресурсов в ответе на обращение экологов утверждает, что соколиная охота не в традициях казахов.

Еще пять лет назад в республике была принята программа сохранения и восстановления редких хищных птиц. Но, похоже, приняли и забыли. Финансирования для ее реализации выделено не было. Не работает и положение, по которому высокопоставленные иностранные охотники должны вкладывать на эти цели средства помимо тех, которые они оставляют здесь за лицензию и обслуживание.

Казахстанские охотники, когда в их местах появляются арабы или ловцы птиц, все усилия направляют на то, чтобы продать крылатых хищниц. А инспекторы теперь совсем не заинтересованы в том, чтобы остановить этот порочный бизнес. Лет шесть-семь назад, вспоминает орнитолог Сергей Скляренко, инспекторы охотнадзора получали до 38 процентов от суммы иска, предъявленного за незаконный отлов птицы. Зачем было брать взятку в сто-двести долларов, если честным путем можно получить намного больше.

Нужно обязательно вернуть систему премиальных, которая была одним росчерком пера упразднена в свое время Минфином. Тогда действительно произошел перегиб: инспекции перешли в состав Министерства экологии, и получилось, что подобный механизм премирования стал распространяться и на инспекции по качеству воды, воздуха и тому подобные. Посыпались огромные иски предприятиям, и такими же огромными стали премиальные. Минфин увидел сумасшедшие цифры и запретил подобную практику. Хотя в случае с животным миром и птицами она работала неплохо и без каких-либо государственных затрат.

Кроме премиальных, считает орнитолог, необходимо ввести такое положение, чтобы желающие вывозить птиц за рубеж сначала вкладывали средства в их разведение, а уж потом получали разрешение на отлов. Сейчас арабы и их представители тратятся только на обслуживание и лицензию.

Еще есть надежда на то, чтобы восстановить исчезающий вид. Это и полный запрет отлова и экспорта птиц, и субсидирование их разведения. Сейчас в республике этим добрым делом занимается Алматинский зоопарк и один частный питомник. При этом зоопарк, кстати, единственный в СНГ, занимающийся выпуском птиц, не получает на это государственных субсидий и не имеет права продавать соколов. Ежегодно и зоопарк, и питомник выпускают в природу по 60-70 птиц. А их потом увозят из страны высокопоставленные иностранные гости.

Экологи считают, что в республике по вине Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды потеряны пушной и сайгачий промыслы, массовая любительская и спортивная охота. А все усилия чиновников направлены на организацию валютной охоты на животных и птиц, занесенных в Красную книгу. Они выступают не за полный запрет отлова соколов-балобанов, а за то, чтобы сначала восстановить их популяцию, всерьез заняться разведением редких птиц, а уж потом в интересах политики и дипломатии разрешать иностранцам охотиться здесь и вывозить балобанов за пределы Казахстана.