К сожалению, будущие пенсионеры будут завидовать сегодняшним. За четыре года реформирования пенсионным договором охвачено 4,6 миллиона будущих пенсионеров, то есть почти 70 процентов от трудозанятых людей. И это несмотря на то, что в стране введено обязательное (принудительное) участие граждан в пенсионном обеспечении. Кроме того, вызывает тревогу, что 70 процентов из 4,6 миллиона вкладчиков НПФ делают взносы не постоянно или вообще не делают и что задолженность предприятий с начала пенсионной реформы по пенсионным взносам составляет 25 миллиардов тенге.

Судьба будущих пенсионеров усугубляется и тем, что пенсионная реформа сопровождается снижением уровня жизни. По итогам первого полугодия 2000 года 51,9 процента населения имели доходы до 3 тысяч тенге и 34,7 процента - от 3001 тенге до 6 тысяч тенге в месяц. При подобном доходе вполне резонны вопросы: накопят ли достаточно средств на свою старость 4,6 миллиона людей, заключивших пенсионный договор в накопительных пенсионных фондах? Насколько убедительны данные, что на 1 января 2001 года средняя сумма накоплений на одного вкладчика составила 33850 тенге? Верно ли, что за 4 года функционирования новой пенсионной системы на индивидуальные пенсионные счета вкладчиков начислен инвестиционный доход в размере более 49 миллиардов 478 миллионов тенге?

Досадно, что пенсионная реформа и в инвестиционной политике зашла в своеобразный тупик. Суть накопительной пенсионной системы - это инвестиции в реальное производство. Не в ценные бумаги Минфина или Нацбанка, и даже не в банковские депозиты, а в материальные объекты, которые не только не потеряют стоимости, но и могут создавать новую. Если сегодня сделать отчисления из зарплаты вкладчиков и вложить их в газопровод или в нефтепромысел, они и через 20 лет будут рентабельными.

Однако, по официальным данным, объем пенсионных накоплений на 1 января 2002 года составил более 182 миллиардов 383 миллионов тенге, но из них 62,6 процента были вложены в те или иные государственные ценные бумаги. Это порядка 700 миллионов долларов, которые государство, по идее, должно вкладывать в развитие экономики страны. На первый взгляд, ничего плохого в этом нет, если считать, что государственные ЦБ в наименьшей степени подвержены коммерческим рискам. Но, во-первых, получается, что инвестиционные портфели фондов недостаточно диверсифицированы. Во-вторых, Минфин преследует прежде всего собственные интересы и поступательно снижает процентную ставку по ГКО, отчего страдает инвестиционная доходность, начисляемая на накопления вкладчиков НПФ. То есть сделаны вложения в государственный долг, и, по существу, само государство препятствует инвестиционной доходности фондов, то есть выполнению пенсионных обязательств фонда. Такие “накопления” рано или поздно обрушатся.

В настоящее время ни в одном пенсионном договоре не указывается финансовое обязательство самого фонда. Вкладчик не знает, какой размер пенсии или процент зарплаты он будет получать при выходе на пенсию, за исключением того, что “размер пенсии зависит от величины накопленных сумм”. К тому же при заключении пенсионных договоров вкладчику письменно не гарантируется годовой минимальный прирост средств, который может исчисляться в привязке к ставкам Нацбанка РК.

Неэффективность пенсионной реформы я вижу и в том, что общая сумма чистых пенсионных активов за 4 года свыше полутора миллиардов долларов США. Уверен, эта сумма была бы намного больше, если бы функционировала добровольная пенсионная система, основанная на актуарных расчетах. Должен отметить, у нас в обществе из существующих трех источников сбережения (государство - предприятия - население) только у населения имеются большие сбережения. По данным официальных источников, на руках у населения - до 2 миллиардов долларов США и порядка 3 миллиардов долларов США размещены на счетах иностранных банков. Подобными сбережениями гордилась бы любая восточноазиатская страна и нашла бы экономические рычаги по привлечению этих средств в реальный сектор через пенсионные фонды, страховые компании, банки второго уровня и т.д.

Поэтому если навести соответствующий порядок в использовании актуарных расчетов и задействовать тарификацию пенсионных услуг, то пенсионный актив превысит в несколько раз сегодняшнюю величину.

Незнание теории пенсионного дела - так я оцениваю чиновников, обвиняющих налоговую службу в недоимках пенсионных взносов в пенсионные фонды. За полноту сбора пенсионных взносов должен отвечать сам фонд. Во-первых, недоимка представляет собой несоответствие между сбором пенсионных взносов и сложившейся институциональной структурой самой пенсионной системы. Во-вторых, сбор пенсионных взносов должен осуществлять пенсионный агент, а не бухгалтерия предприятий. Безусловно, для работодателя большой соблазн использовать пенсионные средства, а сам наемный работник не может настойчиво выяснить что-то о своих “кровных” - уволят, поэтому работники вынуждены молчать. Пенсионные же агенты знают всех вкладчиков своего объекта, а коль его зарплата зависит от поступивших взносов, агент не допустит недоимок. У страховых компаний Казахстана подобных “проблем” почти нет.

Возникает вопрос и о необходимости существования Государственного накопительного пенсионного фонда (ГНПФ) в рамках накопительной системы, так как создание этого пенсионного фонда было методической ошибкой. ГНПФ на рынке пенсионных услуг вкладчику приносит меньшую доходность, чем ННПФ, в 2-3 раза. Кто должен нести ответственность перед вкладчиками ГНПФ за то, что они несут экономический ущерб по сравнению с вкладчиками ННПФ вот уже 4 года?

Результаты реформирования пенсионной системы можно рассматривать как конкретное подтверждение деградации действующей пенсионной модели. Практика требует устранить концептуальные и правовые недостатки в пенсионном законодательстве, но не так, как это делает Минтруда (третий раз вновь предлагаются только “поправки”). Многие статьи изжили себя, некоторые вообще не были задействованы. Закон надо переориентировать на деятельность негосударственных накопительных пенсионных фондов.

Нужен системный, а не ведомственный подход к реформе. Хочется иметь такую модель пенсионной системы, в которой человек не зависел бы от настроения властей, политического календаря и был заинтересован в пенсионной системе. Это абсурд, когда ни один казахстанский гражданин не в состоянии рассчитать будущую пенсию, чтобы представить, с чем он встретит старость!